— Ступайте с Богом! — крикнул он и помахал им вслед.
Первые лучи нового солнца очертили горизонт, и путаница из черных и золотистых форм потянулась к нему навстречу. Пескоход опустил взгляд на клещевого оленя, на остатки плоти на его костях, и решил, что напоследок не помешает раскроить ему череп и угоститься мозгом.
— Доброе утро в землях, где много еды, — полушутя обратился он к останкам и стал есть, не дожидаясь, пока сбегутся муравьи.
Через час, ногтем выковыривая из зубов застрявшие кусочки мяса, он вспомнил сон, приснившийся ему прошлой ночью. Наверняка Старый Мудрец мог бы растолковать его значение. Зря он его не попросил. Если он уляжется спать сейчас, при дневном свете, ему вряд ли приснится хоть что-нибудь путное, но он слишком замерз и устал. Пескоход растянулся на песке, наслаждаясь теплым солнечным светом, и увидел перед собой женщину, очертания спины которой показались ему до боли знакомыми. Он шел быстрее нее и вскоре признал в женщине свою мать, но когда попытался поприветствовать ее, понял, что не может этого сделать. Затем, привыкший всегда быть уверенным в своих ногах, Пескоход ни с того ни с сего споткнулся о камень. Он выбросил вперед руки, чтобы защитить лицо, всем телом принял удар, очнулся и обнаружил, что сидит на песке, один, обливаясь потом от солнечной жары.
Все еще дрожа, Пескоход встал и стал смахивать с себя песок, прилипший к его рукам, ногам и спине. Ну и глупость! Какой смысл было ложиться спать днем — его дух сразу же покинул тело и отправился блуждать и скитаться, и даже если жрец являлся к нему во сне, то встретить его было просто некому. Более того, жрец мог разгневаться на него и может не захотеть больше возвращаться. Нет, нужно либо вернуться в пещеру и повторить попытку, либо признать собственное поражение и отступить, что было бы просто невыносимо. Стало быть, назад, к ущелью.
Однако не с пустыми руками. Фазан-притворщик, пожертвованный им в первый раз, показал себя недостойным подношением. Возможно, жрец просто не удовлетворился им. Но могло статься и так, что он готовил для Пескохода какое-то великое откровение, для которого фазана оказалось недостаточно, и эта мысль его немного успокоила. Пожалуй, клещевой олень, если ему удастся отыскать еще одного, оправдает надежды жреца в полной мере. Он пришел с севера и видел по дороге несколько признаков обитания диких животных. Отправиться отсюда на восток — значит снова пересечь реку, бурлящую в ущелье. Пойти на запад, в сторону дымящихся гор, — значит тащиться по бескрайней и сухой каменной пустыне. Он двинулся на юг.
