Вечер спектакля, премьера которого состоялась в начале июня, я запомнил в мельчайших подробностях, и случилось это по двум причинам. Тетя Жаннин, которую я не видел с тех пор, как она захлопнула дверь за доктором Маршем, в самый последний момент объявила, что хочет посетить наше представление и что мне предстоит ее сопровождать. А мы, актеры, так боялись, что публика не придет, что я попросил отца прислать несколько девушек — они пропустили бы только раннюю часть вечера, когда клиентов еще совсем мало. К моему удивлению (полагаю, сочтя, что это будет хорошей рекламой), он согласился, поставив лишь одно условие, — девушки должны вернуться сразу по окончании третьего акта, если он пришлет за ними посыльного.
Я должен был явиться за час до спектакля, чтобы успеть нанести грим, поэтому, когда я отправился за тетушкой, было не позже пяти вечера. Она открыла дверь сама и тут же попросила меня помочь гувернантке достать с верхней полки стенного шкафа какой-то тяжелый предмет. Им оказалась складная инвалидная коляска, и мы собрали ее под руководством тети, после чего она отрывисто произнесла:
— Вы оба, помогите мне, — и, придерживаясь за наши руки, опустилась на сиденье коляски. Ее черная юбка подобно рухнувшему шатру легла на подставку для ног, и я увидел очертания ее тонких, как мои запястья, ног, а еще — странное, похожее на седло, утолщение пониже бедер. Тетя поймала мой взгляд и сказала:
— Не думаю, что это понадобится мне до возвращения домой. Приподними-ка меня. Встань сзади и ухвати под руки.
Я так и поступил, а горничная бесцеремонно сунула руки под юбку тети и вытащила маленькое обитое кожей устройство, на котором она сидела.
— Ну что, идем? — спросила тетя. — А то опоздаешь.
Горничная придержала дверь, и я выкатил тетю в коридор. Каким-то образом открытие того, что способность тети висеть в воздухе, словно дым, оказалась не только обретенной, но физической, и даже механической, взбудоражило меня еще сильнее. И когда она спросила, отчего я так притих, я признался в своих мыслях, и добавил, что никому прежде не удавалось собрать работающее антигравитационное устройство.
— И ты думаешь, что у меня получилось? А тебе не приходило в голову, почему я не использую его, чтобы добраться до парка?
— Я думал, вы просто не хотите, чтобы его кто-то увидел.
— Чепуха. Это обычный протез, какой можно купить в любом хирургическом магазине. — Она вывернулась в кресле и посмотрела на меня. Ее лицо было очень похоже на лицо моего отца, а ее безжизненные ноги напомнили мне в тот момент о палочках, которые мы с Дэвидом представляли себе волшебными, и о том, как в детстве с помощью их магии пытались заставить мистера Миллиона поверить, что мы крепко спим в своих постелях, когда на самом деле прятались под кроватями. — Он создает сверхпроводящее поле и индуцирует вихревые токи в армированных стержнях в полу. Вихревые токи отталкивают собственное поле протеза, что и позволяет мне летать, если можно это так назвать. Я наклоняюсь, чтобы двигаться, и выпрямляюсь, чтобы остановиться. Ты выглядишь так, будто только что сбросил с души тяжкий груз.
