На стороне Романовичей, Владимира Рюриковича и примкнувшим к ним половцам мог вмешаться неуживчивый, с авантюрной жилкой, вечный возмутитель спокойствия князь новгородский и по совместительству переяславль – залесский, Ярослав Всеволодович, а возможно, что и другие владимиро – суздальские князья. Ох, как не нравилось им усиление Чернигова и Смоленска!
Сильный Смоленск расшатывал положение в Новгороде. В городе на Волхове десятилетиями княжили Ростиславичи, и лишь в последние годы он отошёл «под крыло» могущественной княжеской династии Юрьевичей, они же Всеволодовичи. Вольный Новгород мог в любой момент сменить правящую династию, особенно если это сулило им большие выгоды. Но свои отношения с Новгородом я всерьёз подпортил, когда схлестнулся с новгородскими ватажниками, наведёнными на меня не без участия Ярослава Всеволодича. Поэтому симпатии новгородцев к смоленскому князю сильно поуменьшились, а моя репутация в их глазах очень подпортилась. Ярослав Всеволодич, «не мытьем, так катанием», но добился – таки своего, с сожалением я констатировал очевидный факт.
Поляки и венгры, симпатизирующие черниговскому князю, пока не вмешивались напрямую в эти разборки, сохраняя дружеский к Чернигову нейтралитет. Рязань и Муром в последние десятилетия проводили политику, диктуемую им из Владимира – Залесского. Поэтому из ещё не вовлечённых в конфликт сильных князей, чернигово – галицкий князь Михаил мог уповать лишь на моё участие на его стороне в этой «которе». И прямо говоря, оснований считать меня своим потенциальным союзником у него было более чем достаточно.
Пока наши с ним пути – дороги и интересы совпадали, я решил вести с ним честную игру. Михаил Всеволодич был сильным, харизматичным лидером, но и у него была «ахиллесова пята» – продолжающейся идти процесс дальнейшего дробления Черниговского княжества. В составе Черниговского княжества отчётливо выделялись Сновское, Козельское, Трубчевское, Рыльское, Путивльское, Новгород – Северское, Курское, Стародубское, Елецкое, Вщижское и собственно Черниговское княжения. Да, пока все они признают верховный сюзеренитет Черниговского великого князя, особенно такого активного и деятельного как Михаил. Но я отчётливо осознавал, что черниговские Ольговичи могут в любой момент, особенно в кризисной ситуации, перегрызться друг с другом, подобно смоленским Ростиславичам. Для моих дальнейших планов по объединению Руси это обстоятельство могло мне пригодиться. Но сейчас ослаблять черниговского князя значило бы усиливать моих явных врагов. Поэтому, придётся работать с Михаилом. Самое главное, наше сотрудничество может нас взаимно усилить, и усилить многократно! А козыри в рукаве, в виде черниговских уделов со своими князьями, пускай пока полежат на своём прежнем месте.
