Когда широкоплечий смоленский копейщик накидывал на его шею петлю, лицо князя залила мертвенная белизна. И тут чья – то чужая сила вырвала из – под его ног скамью и, падая вниз, он увидел перед собой молодое лицо с нежной кожей, губы растянутые в саркастической улыбке, и последние слова которые он услышал от своего высокородного родича и тёзки были:
– Устал, брате? – голос смоленского князя казался добрым и участливым, – отдохни, с кем не бывает …
Вяземский князь уже не видел как вслед за ним, собравшийся на площади народ с редкостным коктейлем ужаса и любопытства во все глаза пялился на судорожно извивающихся в петлях бояр, так бесславно закончившими свой тернистый жизненный путь.
На следующий день, приведя город к присяге, я решил дать войскам пару дней отдыха.
А самому себе устроил конную прогулку по городу. Вначале проехался вдоль речной пристани. Причаленные галеры вальяжно покачивались на речной ряби. На набережной дымили полевые кухни, горели костры. В чугунных котлах готовилась еда. Пехотинцы стирали в реке свою пропотевшую амуницию, купались, надраивали доспехи и оружие. Долго разговаривал с командирами и рядовыми, искренне их хвалил и обещал по возвращению выдать всем повышенное жалование, выплачиваемое за участие в боевых действиях. «Посошный полк» тоже не обошёл вниманием. Зачисленные в него бойцы не только пожизненно освобождались от всех налогов и податей, но также получали «боевые», правда, в несколько меньшем размере.
Ближе к полудню проехался по местному торжищу, хотел изучить наличествующий там товарный ассортимент. Честно говоря, я думал, ещё долго торговать не будут, ведь минувшей ночью никто в городе не сомкнул глаз, ожидая от пришлых войск грабежей и всевозможных зверств, но ничего подобного, к удивлению горожан, не случилось.
«Кому война, а кому мать родна» – вспомнил я эту народную мудрость, наблюдая издали за отпущенными в увольнительные пехотинцами, заполонившими местный рынок. Воины и торговцы активно друг с другом торговались, жестикулировали, иногда собачились, но рук никто не распускал.
Местные жители, убедившись, что их никто грабить и «пускать на поток» не собирается, осмелели и все как один повылазили из своих жилищ. Смешавшись в уличной толчее с моими бойцами, они вступали с ними в разговоры, всячески присматривались к происходящему в городе. Окончательно осознав, что со сменой князя ничего существенно в их жизни не изменилось, городской люд принялся заниматься своими обыденными, повседневными делами.
