Кто вместо сокола льва на охоту берет,
непременно станет добычей его.
Говорил Иса ибн Хишам: Не успели мои приятели все вопросы и ответы исчерпать и разговор свой закончить, как мимо нас проехал человек на велосипеде, вихляющем и извивающемся, как змеи в песках. Человек склонялся в разные стороны, словно перепивший вина или как ветка, качаемая утренним ветерком. Пашу несказанно удивило его появление, и он потребовал от нас объяснения, спросив, что это за «акробат». Я сказал, что это современный аппарат, некоторые люди предпочитают его повозкам и лошадям за то, что он не ест, не пьет, едет и не устает. А на нем один из судей восседает, ездою он члены свои упражняет и ноги укрепляет. Паша проводил едущего взглядом и увидал, что тот внезапно с велосипеда упал, и целое на три части распалось: машина, седок и тарбуш на земле отдельно валялись. Затем седок с земли встал, разбросанное собрал и попытался вновь велосипед оседлать, но ему не хватило сил с ним совладать, и он его рукой обхватил и за собой потащил. Тут паша принялся рассуждать.
Паша: Как было бы отлично, если б мы вернулись во времена, из которых вышли. Тогда каждый знал, кому что положено. Что это за судья или правитель, если он появляется перед простонародьем в подобном виде и на таком «велосипеде»? Разве народом правили когда-либо без блистательного окружения, роскошного облачения и великолепного выезда? В наше время правитель или судья появлялся перед народом лишь в сопровождении свиты и слуг, впереди него ехала конная стража. И все сердца от страха замирали, люди головы покорно склоняли. Мало было таких, кто дерзал высказать сомнение или выразить недовольство зрелищем, которое они созерцали.
Иса ибн Хишам: Это время прошло и закончилось. А люди прошедших веков были весьма искусны в описании того, что ты называешь роскошью и великолепием, символами величия и власти. Даже поэты вставляли такие описания в свои превосходные стихи. Вспомни хотя бы, что сказал Абу-т-Таййиб{85} о прославляемом им человеке:
Несется время вскачь, и не осталось ни красоты,
в которой нет изъяна, ни радости, чтоб не была омрачена.
И даже радость видеть Абу-л-Фадла
{86} с боязнью пред всесилием его сопряжена.
Адвокат: Закончим этот разговор, мы уже подошли к суду.
Иса ибн Хишам: Надеюсь, мы найдем его на прежнем месте, а то он постоянно перемещается, словно шатер бедуинов:
Один день в ал-Акике, другой — в Хазва,
сегодня в ал-Узайбе, завтра в ал-Хулайса
