— Ага, как же, не должны они, — Дагон с усмешкой кивнул, откладывая шкатулку в сторону.
Потом когтистые пальцы сграбастали колоду, и он начал активно тасовать. Горящие зрачки намекали, что он просто обожает эту игру.
— Белиар частенько ко мне наведывался, — красные пальцы замелькали, метая карты мне и раздающему, — Мы неделями резались.
Он поморщился, коснувшись рога, и пояснил, что это обломал Белиар.
— Мы делали забавные ставки, — он цыкнул, — Но сейчас я ему должен. Знаешь же, карточный долг, дело такое…
— То есть, ты мне помогаешь, потому что проиграл Белиару в карты?
— Да.
— А откуда ты узнал, что мне нужна помощь?
— Ну, когда верховный демон умирает, уж я-то могу это почувствовать.
У меня замерло сердце.
— Подожди… Ты же сказал…
— Всё я верно сказал, поднёбный червь. Он — дитя Бездны, и вернёт его только она.
«О, Небо, всё будет сложнее, чем я думала».
Новости одна за другой всё хуже и хуже. Я потёр подбородок и спросил:
— А как же Аваддон?
— А вот тут сложно…
Семь карт мне, и семь ему. Остальные спрятались в колоде, кинутой на середину рубашкой вверх. На рубашке я с изумлением увидел тиснение с гербом Ордена, только чуть изменённым. Человек на коленях опирается на меч, но смотрит не вверх, а вниз. И оттуда его освещает красный свет.
«Грязная ересь Тенебры!»
— Чистая истина Целесты! — передразнил весёлый Дагон.
Я развернул веер, с любопытством глядя на те символы, которые мне были незнакомы. Перевёрнутый треугольник, закрытый глаз. То, что это «адские», или «низменные» карты, я понял сразу.
— Я не соглашался с тобой играть, Дагон.
«Марк, не смей идти на поводу».
— Струсил, червь поднёбный?
Я едва сдержал улыбку:
— То есть, ты реально думаешь, что возьмёшь меня на такую детскую уловку?
— Из нас двоих здесь только я знаю, на что мы играли с Белиаром, — демон чуть откинулся, костяная ограда жалобно заскрипела, — Ходи, червь.
— Погоди, — я поднял руку, пытаясь остановить весёлого демона, — Ты же сказал, что должен Белиару…
«Правильно. Игра с сильным противником обречена на поражение.»
— Должен, — Дагон щелкнул когтем по отломанному кончику рога, — И я о своих долгах помню.
— Ты пытаешься сейчас отыграть у меня обратно этот долг?
Демон ощерился.
— Я должен не тебе, а Белиару. Верховному демону, которого убили. Его. Здесь. Нет, — красные зрачки на миг вспыхнули.
— Что должен?
Коготь с ужасным скрипом проехался по шраму на щеке, уходящему к подбородку. Как будто по камню проскрёб.
