— Колдовство юхри сильно, — подтвердил начертатель. — Вполне могла и проклясть.
— Но моего сына это не остановило, — отозвался Гутфрит. — Очень на него похоже.
Нилс кивнул.
— Да вождь. А затем явился Хинрик. Ивер уже был зол и велел ему убираться. Хинрик оскорбил Ивера, и твой сын вызвал его на поединок.
— И как же Хинрик оскорбил моего сына?
— Обозвал Красоткой.
Несколько воинов в зале расхохотались. Гутфрит поднял руку, велев им замолчать.
— Бой был честным?
— Да, вождь. Хинрик одолел и ранил Ивера в честном бою. Мы призвали в свидетели Урсига, как сейчас.
Конунг кивнул.
— Стин. Есть что добавить?
— Нет, вождь. Кроме того, что я плохо разглядел бой. Мешал дождь.
Губы хиляка дрожали, словно он был напуган заклятием правды. Интересно, что он скрывал? Или что хотел скрыть?
— Хорошо. Айна, — обратился к ней Гутфрит. — Тебя же Айной кличут?
— Да.
— Так ты прокляла моего сына?
— Не успела. — Подруга дёрнулась, по её лицу пробежала судорога. — Но собиралась. Вмешался Хинрик.
Конунг тихо рассмеялся.
— Выходит, ты, Хинрик, спас моего наследника. И, быть может, спас весь мой род. Отсутствие одного глаза, полагаю, не мешает заделывать потомство.
Гутфрит поднялся, расправил меха свой роскошной накидки. На меня оскалилась безглазая волчья морда. Айна вцепилась мне в руку, и я поморщился от боли. Конунг принялся расхаживать вокруг трона, поочерёдно глядя на каждого из отмеченных руной. Покружив несколько раз, он устало закрыл глаза и остановился позади трона, облокотившись на спинку руками.
— Итак, я вижу следующее. — Он обвёл взглядом сидевших за столом. — Мой сын Ивер поступил непочтительно и неподобающе. Он оскорбил гостя, едва не обесчестил свободную женщину и нарушил правило не обнажать стали в доме во время праздника. Ивер мой сын и наследник, и именно поэтому я не стану его защищать. Он получил наказание, и его покарали сами боги рукой нашего гостя. Но для него все так просто не закончится. Хинрик, подойди.
Я вышел вперёд, не зная, чего ожидать.
— Да, вождь?
— Моего сына усыпили, и он не может сам принести тебе извинения. Поэтому я буду просить прощения у тебя от его имени. Какую виру, какую плату ты потребуешь, чтобы решить дело миром? Обещаю, и всё тому свидетели, что выполню любое желание.
Я пожал плечами.
— Я защищал свободную женщину. Её оскорбили, не меня. Пусть она и требует виру.
Конунг кивнул.
— Справедливо. Айна, что ты потребуешь? Особенно с учётом того, что я бы предпочёл сохранить сыну жизнь.
