— Хватит, кончай, — сказал он. — День сегодня такой хороший. Иди, в огороде покопайся, нечего сидеть взаперти. Что на тебя нашло?
— Да это радио, — сказала я, — Кейт Смит. Мне от нее всегда грустно.
И вообще не от нее, а от одной песни. «Боже, храни Америку, край моей любви…» — она всегда ее поет. Просто я хочу, чтоб закончилась война и мои мальчики вернулись домой. Чтоб мой мальчик вернулся.
— Да не слушай ты это патриотическое барахло, — сказал он. — Нагоняет тоску. Ничего хорошего.
— Не раздражай меня, — сказала я. — А тебе не помешало бы чуть побольше патриотизма. Меня не развеселишь, если такое будешь говорить. Я хочу знать о маленьком Джо, знать что угодно, знать наверняка.
Он погладил мою руку и стал пить кофе.
— Я ведь тоже хочу, милая, — сказал он. — Он ведь и мой сын. И может, его уже нет в живых. Больше года, как он пропал. Ну, а если знать, что его вправду уже нет, — что, сидеть сложа руки и ничего не делать?
Заставил меня встать и выйти с ним во двор. День в самом деле был прекрасный. На воле я немного развеселилась. Мы присели на погреб, он снял шляпу и обнял меня.
— Я знал, что рано или поздно ты все равно улыбнешься, — сказал он.
— Смотри, какая уже высокая кукуруза, — сказала я. — Еще три недели, и приезжай есть початки. Что сегодня поделывает твой босс?
— Он пытается купить еще одно ранчо, чтобы мне было чем управлять, — сказал он. — Гид просто помешан на земле.
— А ты ему не перечь, — посоветовала я, потому что этот Джонни всегда пытается угомонить Гида. — Все на свете на чем-нибудь да помешаны.
Воздух был по-майски прозрачным, насквозь просматривалось полграфства. Май я всегда любила.
— А ты на чем помешана? — спросил Джонни.
— Я? Ни на чем, я просто чокнутая, — ответила я. — Мозгов у меня маловато, такая уж я есть.
Джонни наклонился и меня поцеловал — я заранее чувствовала, что дело к этому идет. Когда он только вошел в дом, это уже сидело у него в голове.
Перевод С. Маршака.
— А я, Молли, помешан на женщинах, — сказал он, обнимая меня за плечи и беспечно улыбаясь.
Рассмешил меня. Не могла его не любить, даже когда его не хотела. Он умел действовать самым рассудительным образом, но когда он был со мной, мне казалось, что он разом и мужчина, и мальчишка. Гид совсем не такой — он никогда не был мальчишкой, так его вымуштровал отец. Пожалуй, поэтому мне было трудно растить Джимми. Не то что Джо. С Джонни и с Джо я всегда справлялась запросто.
— Ты не хотел бы помочь мне подвязать помидоры? — спросила я. — Можно этим заняться.
