За час до сумерек я убрался с биржи и отправился в гостиницу «Лонгхорн». Снова было холодно, хотелось спать, и казалось, что я один-одинешенек на всем белом свете. Нестерпимо хотелось видеть Молли. Форт-Уэрт стал отвратительным, пыльным и уродливым местом, почти таким же, как Канзас, где я лечился в больнице. Я тут же отдал бы еще тысячу двести долларов, только бы вдруг оказаться дома, ужинать с Молли и слушать ее голос.
Но там меня не было. Деньги потеряны, ничего не попишешь. Тоска. Я поднялся в нашу комнату, собираясь поднять Джонни, чтобы прилечь самому. Но Джонни не было. Комната казалась отвратительно голой, холодной, я чувствовал себя в ней так одиноко, что, хоть и валился с ног, тут же расхотел спать. На кровати лежало тонкое зеленое покрывало, которое все равно не могло согреть.
И я спустился вниз и снова вышел на улицу. Уже горели фонари, от них город выкрасился желтым и наполнился тенями. В ближайшей забегаловке Джонни не оказалось. Обошел я их десяток, пока его не обнаружил. Он сидел за столиком в глубине зала с незнакомым мне стариком. Как они видели друг друга — настоящая загадка, потому что их разделяло огромное количество пустых пивных бутылок. Старика звали Сэмом, я что-то слышал о нем от папы. Он попрошайничал на скотопригонном дворе. Одна нога у него была деревянная, но в ботинке. В молодости он был ковбоем на большом ранчо и потерял ногу, когда грузил скот в поезд: ее зажало между буферами двух вагонов. Настроение у Джонни было отличное.
— Привет, дружище, — сказал он. — Где тебя носило целый день? Я здорово поспал.
— Я торговал, — сказал я. — И лучше бы этого не делал. Один сукин сын так меня напарил, что я потерял кучу отцовских денег. Не знаю, как теперь быть.
— Пей пиво и не унывай, — сказал Джонни. — Никогда не унывай. Сэм покажет нам местечко, где мы сможем потерять девственность. Гульнем и поедем домой.
— Я покажу, сынок, — сказал Сэм. — Позови подавальщицу. Я подыхаю от жажды.
Явилась толстуха-подавальщица в красной юбке, страх какая уродливая. Пара бутылок пива не смогли поднять мне настроение.
— Что же ты не пришел? — сказал я Джонни. — Ты был мне нужен. Какой ты, к черту, помощник?
— Правильный, — ответил он. — И совсем не пьяный, так что не криви рожу. Я не имею права напиваться без тебя, это было бы непочтительно. А если бы я пришел, то мы бы потеряли намного больше и сидели бы по уши в дерьме — такое у меня было настроение.
— Я потерял достаточно, как раз на двоих, — сказал я. — Блядское везение.
