— Простите, но мне надо позвонить домой, — сказала она, когда официант принес кофе и пирожные. Девушка вышла и через несколько минут вернулась. Оживленная беседа продолжалась.
— Почему бы вам не поискать работу в Европе или в Америке? — спросила она. — Я сама собираюсь учиться за границей.
«Вот оно, — мелькнула мысль. — Сейчас самое время предложить ей поехать вместе и навсегда забыть об этой проклятой Богом стране».
Он открыл было рот и тут же осекся. Побледнел. В кафе вошел Давид. Его глаза смеялись.
— Хелло, — как ни в чем не бывало приветствовал он Ибрагима, бесцеремонно подсаживаясь к столику. — Сама судьба свела нас вновь. Я ведь забыл пригласить тебя на завтра. Но если мы уж встретились, то почему бы нам не проехаться в моем автомобиле?
Девушка встала.
— Мне пора возвращаться домой, — сказала она с видимым сожалением. Ибрагим почувствовал себя так, словно его обокрали. Ему очень хотелось назначить девушке свидание, но он не решился под пристальным взглядом Давида.
Девушка попрощалась и вышла из кафе. Ушла, словно ее и не было никогда. А Ибрагиму вдруг показалось, что отныне Давид — единственная реальность в его жизни.
Давид привез Ибрагима в свою канцелярию.
— Ты, наверно, уже понимаешь, что будешь работать у меня, — сказал он без предисловий. — Так вот, завтра ты едешь в Амман.
— Что? — переспросил ошарашенный Ибрагим.
— То, что слышишь. Молчи. Я не желаю выслушивать никаких возражений. В дороге будешь запоминать точное расположение баз и военных постов иорданской армии и террористов. Возьми на мелкие расходы.
Давид протянул ему толстую пачку денег.
— Пробудешь у своих родственников несколько дней, чтобы не вызывать подозрений. Потом вернешься. Я буду ждать тебя в этом кабинете. Все.
Ибрагим вышел. Он даже ущипнул себя, чтобы выяснить, не сон ли это. Деньги жгли карман.
— Неужели я вдруг стал израильским шпионом? — спросил он себя.
На следующий день Ибрагим уже сидел в такси. На мосту Алленби пограничник помахал ему рукой, как старому знакомому.
Вначале Ибрагим решил остаться в Аммане навсегда, чтобы избавиться от преследований Давида. Но потом им овладели сомнения.
— Что будет с моими стариками, если я не вернусь? — задал он себе вопрос. — Нет, я не могу подставить их под удар. Давид их со свету сживет…
Ибрагим выполнил поручение и вернулся, надеясь, что теперь его оставят в покое.
Через четыре дня он был снова в кабинете Давида. Молча положил на стол список. Давид даже не взглянул на него. На этот раз он был одет в простую клетчатую рубаху с расстегнутым воротом.
