IX
Девичий голос отогнал мрак
Приметив первые набухшие узлы у себя на бедре, могильщик погрузился на миг в размышления. Затем улыбнулся. Взял лопату. И, напевая, пересек погост. Так достигнул он любезного ему уголка. Здесь, вдали от пышных гробниц, укрывался в тени кипариса лоскуток тихих трав. Если сесть, привалившись спиной ко древу, слух различал, как плещется Везер вдали.
Могильщик принялся копать.
Свое дело он знал. В конце июля земля была рыхлая, не слишком сырая. Работа спорилась. Обыкновенно на могилу уходило лишь несколько часов. Однако в сей день он кончил труды на закате. Верно, виной тому голова: она то и дело кружилась за работой. А может, причиной то, что он позволил себе роскошь вырыть могилу пошире, поудобней да выбрать из нее все острые камни, чтобы умягчить ложе.
Кончив сие, он отдохнул немного. А наутро принялся за надгробный камень. Наконец всё было готово. Он сходил до реки омыться, облачился в воскресное свое платье и выбрал чистую простыню получше. Затем вернулся к могиле и принялся ждать.
Могильщик вступил в ремесло восьми лет, под руководством отца, коего похоронил в свои семнадцать годов. Вот уж пять десятилетий вверял он гамельнцев земле, и богачей, и бедняков. За столькие годы он близко спознался со смертью. Потому и почуял, как подошел незнакомец в черном.
Но, как ни щурился, не мог его различить. Лишь смутные очертания высокого человека в темном плаще будто бы виделись ему.
– Доброго вам вечера, сударь, – сказал могильщик в его сторону. – Я готов, изволите видеть.
И хоть не мог он того узреть, черный гость улыбнулся под капюшоном.
Могильщик прыгнул в яму. Расстелил простыню. Улегся на ней, поерзал. Устроившись, завернулся в нее, как в саван. Солнце садилось. От вскопанной земли веяло прохладой. Лежать было мягко. Славно он поработал. Могильщик закрыл глаза и вздохнул легко. Он не слышал, как черный незнакомец спустился подле. Тень нагнулась к нему и прошептала что-то на ухо, почти ласково.
Когда наутро могильщика нашел подручный, ему оставалось лишь закопать могилу и водрузить надгробный камень. На коем было высечено:
Здесь упокоился могильщик Николаус.
Вас погребал и сам готов.
Порядок тайный уж таков,
Что и не надо слов.
Подручному едва минуло тринадцать. Отныне он должен был один свозить и хоронить мертвых со всего Гамельна. И виделось ему, что тяжкое бремя ложится на его плечи.
* * *
Гастен осматривал город, оценивая размах бедствия. Гамельн медленно погрязал в хаосе. Подручный могильщика не успевал забирать тела. Семьи выносили мертвых прямо на улицу, где и оставляли их гнить. Пиршество для крыс. С крысиным писком мешалось неустанное мушиное жужжание. Водоносы бросили рисовать кресты на дверях. Никто уже не ведал, кто жив, а кто мертв. Все затворились, и каждый был сам за себя.
