— Похоже на то, — буркнул Рик.
Канцлер ждал.
Рик начал говорить. Он излагал события в строгой хронологии, начиная со своего побега из Коммуны и заканчивая вспышкой Мозгового шторма в Атлантисе. Он говорил и с удивлением отмечал, что помнит все события до мельчайших подробностей. Он мог бы воспроизвести слово в слово каждую реплику, каждую фразу, произнесенную когда-либо в его присутствии. Он чувствовал, как его мозг перерабатывает информацию, поступающую от органов чувств в режиме реального времени.
Ничто не ускользало от его внимания.
Например, император. Мальчишка совсем извертелся на троне. Ему скучно и хочется спать. Его не интересует происходящее и персона Рика ему безразлична. Чего не скажешь о канцлере. Застывшее лицо выдает его с потрохами. Левая бровь подергивается. Совсем чуть-чуть, но обострившееся зрение позволяло видеть то, на что обычный человек не обратил бы внимания. Губы поджаты. Напряженная поза. Он нервничает. Он боится Рика. И девушка. В отличие от канцлера, начальница гвардии расслабленно полулежала в кресле, рассматривая его словно актера в театральной постановке. Вот кто по-настоящему опасен в этой комнате. Рик говорил, а сам восхищенно отметил, с каким поразительным расчетом она расположила свое тело. Она сидела так, что в любой момент могла сгруппироваться и броситься в атаку.
И она тоже изучала его. Все это время.
Рассказ подходил к концу. Рик сосредоточился на собственных ощущениях. Он поймал себя на том, что с момента пробуждения ни разу не задумывался о своем состоянии. А ведь он пережил Мозговой шторм! Он сохранил разум, хотя тоже прошел через припадок. Как это произошло? Рик не знал. Чан делал вид, что такое в порядке вещей. С самого начала его держали в неведении. Но от самого себя его спрятать никто не мог. Органы чувств работали отлично, он ощущал каждую клеточку тела. Более того, за период карантина он научился регулировать кровяное давление, работу желез, частоту сердцебиения, дыхания.
— Ну, вот и все, — закончил он и умолк.
Снова повисла тишина, продолжительная, гнетущая.
— Точно все? Вы уверены? — спросил Като.
— Вполне.
— Может быть, вы о чем-то забыли упомянуть?
— Это все, что я вспомнил. Приношу извинения, если рассказ показался неполным.
— Вы слишком строги к себе, — сказал канцлер. — Никто не застрахован от потери памяти. К счастью, она имеет свойство возвращаться. Со временем.
Красноречивый взгляд вонзился в Чана. Рик не сразу ответил:
