Это память опя-я-ять, от зари до зари
Беспокойно листает страницы-ы
И мне снятся всю ночь на снегу снегири,
В белом инее красные птицы-ы-ы.
И, набрав в лёгкие воздуха, выдал припев:
Белый полдень стоит над Вороньей гор-о-о-ой,
Где оглохла зима от обстрела,
Где на рваную землю, на снег голубо-о-ой,
Снегириная стая слете-е-ла-а
Где на рваную землю, на снег голубо-о-ой,
Снегириная стая слете-е-ла-а!
Когда закончил, в зале несколько секунд стояла мёртвая тишина, вдруг в одно мгновение, словно по команде, взорвавшаяся аплодисментами. Чувствуя, как сердце того и гляди выскочит из груди, я поклонился, собираясь вернуть гитару её владельцу, но кто-то крикнул «бис», и тут же зал подхватил: «Бис! Бис! Бис!», а хлопки приняли синхронный характер. Даже сидящие в правительственной ложе хлопали в такт. Я посмотрел на хватавшегося за голову Шароева и, пожав плечами, произнёс в микрофон:
– Я очень рад, что песня вам понравилась. Жаль, что приходится выбиваться из графика концерта, но раз уж вы просите – готов исполнить на «бис».
Когда несколько минут спустя под объявление ведущих об антракте я шагнул за кулисы, причём намеренно с противоположной от Шароева стороны, на меня коршуном налетел Василий Фёдорович.
– Варченко, вы что себе позволяете?!
– Послушайте, – не выдержал я, – моё выступление всё равно финальное в первом отделении, так что я особо никого из артистов не задерживал. К тому же концерт идёт в записи. Если кого-то что-то не устроит или не совпадёт хронометраж – моё выступление можно легко вырезать. В конце концов, всем в зале понравилось, вон как собравшиеся аплодировали.
Замминистра, собираясь выдать очередную порцию возмущения, поперхнулся. Несколько секунд ему понадобилось, прежде чем, семеня за мной следом, он произнёс:
– Вы и так уже своими анекдотами пытались разложить заслуженных и народных артистов. Предупреждаю, это вам так просто с рук не сойдёт!
Да и плевать я хотел. После выступления мною овладели одновременно эйфория и безразличие, и какой-то заместитель министра представлялся мне сейчас насекомым, которого легко можно пришлёпнуть тапком. Хотя не выдержал, высказал:
– Послушайте, уважаемый… Вы же вроде взрослый человек, заместитель министра. Неужели не видели, как Генеральный секретарь вместе с вашим непосредственным начальником аплодировали мне так, что, наверное, ладони себе отбили? Вам же потом благодарность объявят за этот экспромт. Так что как следует подумайте, прежде чем разбрасываться угрозами.
