Мартин жил без них уже третий год и время непременно его меняло, но не так, как их. Кудряшка стала высокой, её кудрявые волосы теперь были совсем коротко сострижены, кожа стала еще бледнее, глаза наполнились алыми сосудами и неким подобием печали, которое Мартин так не хотел видеть. Она теперь стала похожей на Эвери, как её отражение. Чарли тоже вырос и стал широким в плечах; волосы, казалось, стали ещё чернее. Ари же несильно изменился в росте, волосы его, прямые и белые, были заплетены в косу, в глазах, как и прежде, грусть сливалась с добротой, а Давид, сидящий верхом на крупном грызуне, вообще изменился до неузнаваемости. Вся эта процессия стремительно направлялась прямо к дому. Прошлое, от которого Мартин так боязливо бежал и скрывался, теперь отыскало его и не оставило шанса избежать встречи.
Два года назад алое пламя выжгло внутри Мартина пустоту, и от боли он зажмурился и вслепую сбежал от всего, что могло хоть как-то напомнить о прежней жизни. Эти дети были большой частью его сердца. Ни одного дня он не провёл не думая о них, но никак не мог позволить себе вернуться и взглянуть им в глаза, хоть даже однажды.
С их появлением в его груди прогремел оглушительный взрыв: по телу растеклась горькая, так долго зревшая, вина, пульсирующая боль и обжигающая сосуды любовь. Когда они оказались совсем близко, Мартин через плечо обернулся к морю, будто проверяя, не осталось ли шанса снова сбежать. Грызуны остановились в сотне метров от дома. Чарли похлопал одного из животных по боку, позволяя свободно пробежаться по полю.
Все четверо уверено шли вперёд. Давид, которой больше не был маленьким ребёнком, оживлённо что-то говорил, дергая сестру за руку, и показывал на Мартина пальцем, а потом радостно сорвался с места и побежал. Но Чарли, ускорившись, остановил его, взяв за плечо, и строго что-то сказал. Давид покорно сдержал шаг.
«Раньше Чарли сам бежал бы ко мне, так быстро как мог» – подумал Мартин за мгновение до того, как наконец встретился взглядами с Валерией. Все замерли. Лев широко улыбнулся, протёр рукой лоб и встал со ступенек, но на него никто не обратил внимания. Наконец их взгляды встретились. Мартин и Чарли, два брата, два воителя, теперь стояли на расстоянии четырёх шагов и не двигались, будто время замерло во всём мире, только волны мерно шуршали, перемешивая мелкие камни. Мартин не мог позволить себе сделать первый шаг. Чарли неожиданно дёрнулся, как-то странно, всем телом, как в судороге. Мартин тут же развёл руки, готовый принять его в объятия, когда Чарли вдруг поднял правую руку и сильно ударил Мартина в челюсть, так что тот потерял равновесие. Оглушённый ударом, он сделал несколько шагов назад, схватившись за лицо. Чарли направился к нему. За первым ударом последовали второй и третий, теперь уже в живот. Мартин не сопротивлялся, только выставил руки вперёд.
