Слишком поздно. Все эти чудесные вещи, которые не получилось увидеть, попробовать, воспеть, взять у жизни; все эти восхитительные люди, которые бросали на нас нежные взгляды, а потом отворачивались, обиженные нашим безразличием. Женщина, которую мы не сумели любить так, как надо, которую покинули в погоне за воображаемым счастьем и заставили страдать без всякой нужды; столь дорогой нам друг, пренебрегаемый нами и безвременно ушедший; чрезмерная материнская любовь, которая душила нас, но теперь нам ее так не хватает. Наше время ушло! Все лучшее с нами уже было. Нас мучают угрызения совести. Если бы можно было что-то исправить, если бы мне было на двадцать лет меньше! — говорит меланхолик. Но, увы, вполне вероятно, что он вновь совершил бы те же ошибки, будучи так же уверен в своей правоте. Мы знаем книги и фильмы, где герои появляются в прошлом, чтобы предотвратить катастрофу, изменить родословную, помешать роковому инцесту. (Как, например, в фильме «Назад в будущее» [6], где девушка из маленького американского городка влюбляется в собственного сына, по ошибке переброшенного в 50-е годы XX века. Все усилия героя сводятся к тому, чтобы переключить внимание своей будущей матери на своего будущего отца.) У нас, простых смертных, нет той возможности, которая предоставлена диктаторским режимам, а именно: переписывать историю, стирать лица, ретушировать фотографии.
Нам всегда все становится ясно только задним числом, только потом мы понимаем предупредительные знаки: ах, если бы я знал! Осознание приходит после совершенной ошибки, и, как говорил Гегель, «сова Минервы (символ мудрости) вылетает только с наступлением сумерек». Если уж мы не решились на этот шаг, вероятнее всего, мы не хотели его делать. Сожаление столь же бесплодно, сколь и неизбежно. Это вечная отговорка тех, кто не верит в свои силы: слишком поздно, чтобы вновь приниматься за учебу, слишком поздно, чтобы отправляться в длительное путешествие, слишком поздно, чтобы снова влюбиться. Мое время ушло, говорит опасливый человек. Но как в 20 лет, так и в 80 есть еще время, и отвага состоит в том, чтобы не поддаваться ощущению фатальной необратимости. При этом слишком поздно может оказаться и безумной, неожиданной удачей: самолет, на который мы опоздали на несколько минут, разбивается спустя час после вылета, не оставив выживших. Удача или чудовищное совпадение? Стоит ли нам систематически опаздывать на самолеты, чтобы избежать возможной катастрофы? Рискуя, что другой самолет, которым мы воспользуемся, окажется тем самым, что попадет в катастрофу…
