Когда тебя грубо отвергают, ужас в том, что в этом нельзя обвинить жестокость государства или социального класса; ты можешь винить только самого себя. По идее, в западном мире секс должен быть доступен каждому, но на деле в нем отказано многим: заявленная свобода — это в первую очередь предписание людям неказистым, уродливым смириться с собственным одиночеством и ничтожеством. Наше общество, всегда и всюду восхваляя благотворную силу оргазма, тем сильнее ущемляет тех, кто его лишен, — одиноких и старых людей, которым отказано в праве на удовольствие, которым не досталось места на великом пиру наслаждения. Их фрустрация усиливается тем, что гедонизм навязывается как единственная норма. Либерализация любовной сферы, восторжествовавшая во второй половине XX века, оказалась жестока к наиболее уязвимым членам общества, а также к женщинам, значительно на этом потерявшим. Бывает, что изгои хотят вновь вступить в игру, восстают против дискриминации, которой подвергаются, — и в первую очередь эйджизма, то есть дискриминации по возрасту. Показательный симптом страха перед старением, как у мужчин, так и у женщин: мы выискиваем физические недостатки в наших ближних в надежде, что нам удастся избежать тех же напастей. Мы ревностно и упорно разглядываем друг друга, пытаясь понять, что грозит нам самим.
Какое табу нам приходится преодолевать, когда нам переваливает за 50? Вовсе не посягательство на нашу стыдливость, но боязнь быть смешными. Как, вам до всего этого еще есть дело?! «Все это» означает тот самый клубок желаний, сексуальных влечений, что составляет человеческую психику. Мы не знаем, стоит ли над этим смеяться или по этому поводу негодовать. Сладострастный старик отвратителен, как отвратительна и похотливая старушка; секс стал для них абсолютно неприличным, им следовало бы избавиться от малейшей мысли о нем. Однако полагать, что на склоне лет мы освободились наконец от бушующих страстей, — полнейшая нелепица: мы любим в 60 лет так же, как в 20; это не мы меняемся, а окружающие смотрят на нас по-другому.
«Трагедия старости, — говорил Оскар Уайльд, — в том, что ты остаешься молодым». То же смятение чувств, те же печали, те же безумные надежды, только теперь звучащие под сурдинку: отныне наши желания наталкиваются на окрик запрета. Сердце человека в 70 лет не станет мудрее, чем в 15, но сердечное смятение будет незаконным. Любовные переживания у стариков считаются не столь благородными, как у юных влюбленных голубков, — они попросту неуместны. Весной 2019 года певица Мадонна выложила в инстаграме свое фото с обнаженной грудью — ей только что исполнилось 60. Фанаты были в восторге, другие отнеслись к этому более сдержанно. Позорное выставление себя напоказ, говорили одни; пренебрежение правилами приличия, соответствующими ее возрасту, утверждали другие. Один французский подписчик возмутился:
