Помимо этих рассуждений, болезнь — не столько падающий именно на вас роковой или благоприятный выбор, сколько напасть, обусловленная чисто статистически. Каждый из нас в течение жизни неизбежно рискует стать жертвой той или иной болезни, и риск этот с годами возрастает. Никакой несправедливости, простая вероятность: болезни — это плата за долголетие. Некоторые из них оберегают вас от еще худших бед, то есть служат своего рода брандмауэром: одолевая вас снова и снова, они, возможно, позволяют вам избежать других напастий. Мы не излечиваемся до конца от наших болезней, мы к ним приноравливаемся, они остаются в нас навсегда. Иные из них выступают как ширма, которая сбивает с толку диагностов и скрывает более серьезные патологии, незаметно и тихо развивающиеся в наших органах и исподволь их разрушающие. Известна поговорка: если после пятидесяти у вас по утрам ничего не болит — значит, вы уже умерли. Боль свидетельствует о том, что мы живы. Это наш организм скрипит, возмущается и протестует. В этом смысле все мы — «эмпирические медики» (Лейбниц), врачующие сами себя и чутко следящие за знаками улучшения или ухудшения в своем теле. Многие из нас, несмотря на возраст, упорствуют в желании пить, кутить и прожигать жизнь, не задумываясь о последствиях. Другие же тщательно берегут себя — подобно тем старым рокерам, которые внезапно переходят с кокаина на зеленый чай, с виски на минеральную воду. Отдельные знаменитости — певцы или гитаристы, морщинистые пуще коры какой-нибудь секвойи, уцелевшие после всех оргий и передозов, похожи на памятники под угрозой разрушения, которые не восстановит ни одна благотворительная подписка.
Иерархия болезней
В молодости тело было нашим верным другом, почти слугой. Мы не берегли его: оно само должно было восстанавливаться, возвращаться в рабочее состояние; оно поражало нас своей выносливостью, своими возможностями. Мы чувствовали себя непобедимыми. После тридцати наше тело вдруг стало упрямиться и в конце концов требовать постоянного внимания. Слуга превратился в требовательного хозяина, который постоянно изводит нас, заставляя балансировать на грани между непринужденностью и беспокойством. У меня и правда есть основания тревожиться или я жалкий трус? «Да я в жизни никогда не болел», — говорит бахвал. И в этот момент стоит начать беспокоиться. «Я вечно болею, сколько себя помню, и справился со всеми хворями», — говорит другой. Осторожно, как бы вы не перехвастались. Пугливые люди в каждом недомогании видят симптомы близящейся катастрофы. Им нужно немедленно бежать к врачу. Бледность, сердцебиение, потемнение в глазах при резком вставании, одышка или изжога — все это является для них тревожными звоночками. И поскольку общество, во имя заботы о своих гражданах, не перестает предупреждать нас обо всех возможных патологиях, оно порождает целые поколения, живущие в постоянной панике. Осторожность становится другим именем безумия. К этому следует прибавить категорию так называемых больных понаслышке: они находят у себя признаки всех заболеваний, о которых только слышат, в том числе тех, которыми больны их ближайшие друзья. Раз уж другие подхватили эту болячку, она должна обнаружиться и у меня…
