Ромеро [16]— оцепенение смешивается с яростной жестокостью. Это душа, не находящая покоя, она может годами пребывать в прострации и внезапно пробуждаться, когда живые существа, люди или животные, приближаются к ней или издают шум. Вечно ненасытный зомби пожирает их — пожирает отвратительно, раздирая плоть изъеденными руками, перемазав безумное лицо внутренностями жертвы, точно живоглот и кровопийца. Это полуразложившееся создание никогда не находит упокоения, дарованного скелетам; его образ овеян своего рода зловещим романтизмом могильного тлена.
Эквивалентом зомби наших дней являются «неомертвые» неясного юридического статуса, законсервированные с целью дальнейшей трансплантации, — по закону они представляют собой трупы, теплые или холодные, но в них еще сохраняются отдельные жизненные функции [17]. Зомби страдает рассеянностью: перепутав даты, он приходит на землю раньше времени, своим возвращением пародируя воскресение, обещанное в конце света. Нужно убить его заново, если возможно — уничтожить его мозг, чтобы он упокоился с миром и оставил в покое других. Египетская Книга мертвых утверждает, что люди умирают дважды: первый раз — когда душа покидает тело, и второй — когда умирает последний помнящий вас человек. Люди с разной скоростью стираются из памяти тех, кому они дороги, и если одни быстро забывают вас, как бы отчаянно они ни горевали в день вашей кончины, другие продолжают о вас скорбеть. Мы не умираем ровно в день нашей смерти: это происходит либо раньше, либо позже, когда скорбь наших потомков ставит нас в один ряд со всеми ушедшими в небытие. Сколько артистов, певцов, актеров и политиков можно считать покинувшими этот мир еще при жизни — упоминание их имени вызывает у современников лишь жестокое: «Как, а я думал, он давно уже умер!» Когда Наполеон скончался 5 мая 1821 года, прошло около двух месяцев, прежде чем об этом стало известно в Англии и во Франции. Реакция на его смерть была сдержанной. «Это уже не событие, это просто новость», — заявил Талейран. Как это ужасно — пережить свою карьеру, свою репутацию, оставшись таким образом ни с чем; вот почему некоторые театральные актеры с восхитительным упрямством стремятся умереть на сцене — той самой, что кормила их и стала для них важнее, чем они сами.
Часто мы ведем себя, сами того не подозревая, как трупы, наделенные даром речи, внутри которых сломалась пружина, приводимые в движение неким простейшим механизмом. Сложная задача для каждого из нас в любом возрасте: уметь противостоять духовной пустоте, нравственной пустыне, все больше поглощающей нас, предотвратить преждевременное исчезновение себя как личности. Но самое страшное — это не когда ты бессмысленно коротаешь дни, а когда тебе так и не удается пережить чтото стуящее в плане любви и привязанности. Наступает момент, когда на нас теперешних начинает давить груз тех, кем мы были когда-то. Иногда этот груз становится слишком тяжелой ношей, и мы бы с удовольствием освободились от нее, как от ненужного багажа.
