Что меня, честно говоря, не слишком-то радует, поскольку от этой самой работы, ввиду её полной бесперспективности, я мечтал освободить и себя, и многострадальную клавиатуру свою и не менее многострадальное перо, которое у меня вопреки моде на всё передовое и высокотехнологичное — всё-таки есть.
Из всех свобод свободу от труда ценю я сейчас особенно высоко.
Хотя (и ты знаешь это!) всегда я был трудолюбив и плодовит, но плоды труды — разочаровывающе бесвкусны, не горьки даже, и уж тем более не сладки, а отвратительно безвкусны (и это ты тоже знаешь).
Для чего же пишу теперь?
Сам не знаю…
Догадываюсь, пытаюсь подобрать интеллектуально удовлетворительные объяснения.
Так, чтобы не утратить веру в свою способность подбирать (в особенности, post factum) очень убедительные объяснения самым необъяснимым своим поступкам.
Объяснение первое: обязательства и обещания.
Самое глупое объяснение из всех возможных!
Обязательства перед тобой, письменные и устные, формальные и неформальные, я давно выполнил.
Обещаний не давал, и клятв — не давал же (хоть ты и пытался их у меня вырвать).
Да, говорили о статье. Можно ли считать это обещанием с моей стороны?
Да нет, конечно. Ничего ты бы от меня не получил, если бы…
Объяснения второе: желание вернуться.
Нет, не это. Уж точно не это!
В писательскую ремесленную лавку я вернусь, нечего об этом и думать. Выбор сделан, и выбор этот окончательный.
Вечного во мне, может, и не так много, но что было — я отдал. Да и суетное отдал всё, до клочка и гроша последнего.
Больше ничего не осталось.
Ещё объяснение: привычка делиться мыслями. Привычка переносить их на бумагу.
Это объяснение поубедительней первых двух. Но тоже — из их числа.
Чепуха! Все привычки преодолеваются равнодушием, и эту, последнюю, я так же преодолел.
Что же тогда случилось? Какого чёрта не наслаждаюсь я блаженным ничегонеделанием, а трачу время, истекающее, уходящее время на исповедь, на эту бесполезную, никому не нужную исповедь, да ещё и перед тобой, Игнат, перед тем, кому на всяческие исповеди всегда было (не отрицай!) наплевать?
На исповедь, которую ты, скорее всего, не донесёшь до читателей и даже едва ли внимательно прочтёшь. Если вообще прочтёшь…
Хорошо, буду считать, что исповедуюсь перед кем-то ещё. Перед тем, у кого есть способность принимать исповеди без посредников, экранов, клавиатур, бумаг и прочего всего.
Не знаю, кто там есть… Надеюсь, что обитающий там не равнодушен к судьбам. И что-то смыслит в чёртовой паутине нашей жизни.
