Вот разве что… Половина книг с полок перекочевала на пол, люстру украшали знакомые уже самолётики, да ноутбук легкомысленно оставлен был на ковре прямо посреди комнаты.
Собственно… всё. В остальном всё было как в приличном обывательском доме.
«Следит пока что за бытом, — успокоился Игнат. — Пожалуй, не совсем расклеился после всех ссор и семейных неурядиц. На пару романов его ещё хватит…»
Засвистел довольно и прошёл в кухню.
И тут только заметил, что пепел как-то машинально стряхнул на пол.
«Нехорошо…»
Игнат расстроился. Такой неаккуратности раньше за собой он не замечал.
«Это вот обстановка… расслабляет…»
— А пепельница есть у тебя? — спросил он готовившего угощение хозяина.
И, видя старания его, с важностью и достоинством дорого и уважаемого гостя произнёс:
— Да не старайся ты так! Обедал недавно…
— Не для тебя стараюсь, — тут же поставил его на место Михаил. — Я-то, между прочим, даже не завтракал. Так что крабы…
Он с силой воткнул в консервную банку длинный зубец открывалки.
— …в салат будут в самый раз. А пепельница… Вот сейчас крабов в тарелку переместим, где смешаем их, родимых, с рисом, яйцом и майонезом. А банку пожертвуем тебе под пепельницу.
Он набросил на банку полотенце, прижал её к столу и, покручивая, быстрыми и сильными движениями начал открывать.
— А любимая пепельница, с крышкой которая, полна окурков. Выбросить всё недосуг, и крышку открывать нет охоты — запах пойдёт.
Сбросил красноватое морское мясо в салатницу и выскреб банку ножом.
Протянул Игнату.
— На, держи! И, если помогать не собираешься, то присаживайся. Кухня большая, да метаться по ней приходится. А ты мешаешь.
«А настроение у него ничего, боевое, — с удивлением отметил Игнат, присаживаясь к столу. — Я, признаться, думал совсем мужик в депрессию впал. В царство грёз ушёл… У них, писателей, это запросто. Мне ли не знать? А он, ничего… Бодрится. Или это показное? Игра для одного зрителя?»
Пару раз вдохнул дым и затушил сигарету.
«Нет, не похоже. Он не умеет притворяться, играть. Не в жизни… В книгах — может. Но не в жизни. Не дано. Потому, должно быть, и пишет… В книгах он умеет обманывать злодеев. Но, впрочем…»
Он поморщился.
«Заболтался сам с собой. Какой же я злодей? Я — благородный герой. Издатель и промоутер. Кормилец непрактичных авторов. Так что…»
Усмехнулся.
«Или всё-таки злодей?»
— Ещё будет омлет с ветчиной, — сообщил Искандеров. — Полноценный обед из…
Он загнул пальцы.
— Трёх блюд, считая коньяк.
— У тебя и коньяк есть? — удивился Игнат. — Хорошо живёшь, хорошо…
