– Здорово… – пробормотала Лида. – Так и веет чем-то древним, из эпохи зверобогов… – тут же опомнившись, она включила стервозину: – А ты где это шлялся? Я его жду-жду, жду-жду…
– Лидочка, прости! – моя пятерня покаянно накрыла грудину. – Не мог отказать!
– Кому это? – подозрительно сощурилась девушка, заняв позу ревнивой жены – руки в боки.
– Генеральному секретарю ЦК КПСС…
– Ни-че-го себе… – раздельно затянула Лида.
Внезапно, рывком приблизившись, она легко и просто обняла меня за шею, и поцеловала. Я застыл, оторопев, но ладони сами легли на гибкую талию – от желания скулы заныли.
– Ты считаешь меня легкомысленной? Приставучей, да? – негромко, слегка задыхаясь, вытолкнула Лида, и улыбнулась ласково-ласково: – Ну-у… Не сжимай так сильно рот… Не противься…
Я ощутил касанье нежных девичьих губ, таких же сухих, как мои.
– Что, – заворковала «внучечка», – никак свою Светку забыть не можешь?
Мои подтаявшие мозги продрало морозцем.
– Откуда ты знаешь, что ее звали Света? Я же…
Лидины пальчики легли на мои губы, а колдовские глаза напротив, синеющие знойным восточным разрезом, повлажнели. Моргнули – и на кончиках ресниц засияли капельки. Издав волнующий грудной смешок, девушка прошептала:
– Ты так и не догадался… Это же я! Ну?! Айо ахава сине! Оччи, оччи ахава!
Потрясенный, я будто завис в звенящем вакууме.
– Не может быть… – выдохнуло по инерции горло, хотя вера во мне ожила моментом. Вспыхнула, заполняя всего и сразу, вскружила голову, взбаламутила, забилась счастливым ребячьим визгом.
Я подхватил Лиду на руки, целуя, куда доставали губы, а девушка пищала от радости, болтая ногами и тиская меня так, словно желая задушить гладкими ручками.
Не помню, как мы оказались на диване и когда, вообще, успели раздеться. Лакуна.
Воспоминанья – как цветные лоскутки. Драгоценные обрывки буйного сна. Скрещенья рук… Скрещенья ног… Касанья шелковистого, упругого, горячего и влажного…
На улице начало темнеть, когда мы немного угомонились. Лежали, обнявшись и унимали бурное дыхание. Теплые выдохи Лиды грели мне грудь, а я дышал в ее волосы, перебирая пальцами каштановые пряди.
– Дверь настежь… – невнятно пробормотала девушка. – Я закрою…
– Да ладно…
– Не… Еще дед увидит… Он же не знает… а я теперь как бы его внучка…
Вздохнув, Лида чмокнула меня в плечо, потянулась и встала. Ступая, будто в приватном танце, продефилировала к двери. По-моему, она нарочно вертела своей круглой, тугой, юркой попой, но зрелище выходило захватывающим.
