Гринривер уверенно направился к свежей могиле и рыдающему незнакомцу. И молча встал рядом.
Молния вонзилась в шпиль магистрата, и все округу залили яркий мертвенный свет. Молодой человек наконец заметил, что у могилы он не один. Из его горла вырвался испуганный крик, и он попытался отпрыгнуть в сторону. Поскользнулся. И в итоге рухнул в лужу прямо под ноги ночного гостя.
— Не стоит пресмыкаться предо мной. Поклона было бы достаточно. — холодно прокомментировал зрелище Гринривер. В слабом свете этой ночи его изуродованное лицо пугало ничуть не хуже чем лицо Салеха, а это было не так то просто!
— Кто вы? — Хрипло спросил молодой человек.
Стало возможным разглядеть его лицо. Вытянутое, тонкое, с благородными чертами. Порода, которую легко можно было найти в портрете Ричарда Гринривера, и которая была полностью чужда Рею Салеху.
— Ричард Гринривер. Вы должны были обо мне слышать. Я часто попадаю на страницы газет. — графеныш отвесил короткий поклон.
— Барон Эжен Дюфен. Не могу сказать про себя того же. — молодой человек вылез из лужи с полнейшим равнодушием к своему гардеробу. — Я о вас наслышан. Но я до сих пор не понимаю, что вы тут делаете! — Закончил он не слишком приветливо.
— А вы, как я понимаю, скорбите? — последнюю реплику собеседника Ричард проигноровал. — Кто она? Мать? Сестра? Нет, пожалуй, ваша возлюбленная. О матери скорбят не так. И о сестре.
— Откуда вы знаете? — Все так же сипло ответил барон.
— Если я скажу, что убивал? Матерей, сестер и возлюбленных, вас это сильно шокирует? — В голосе Гринривера прозвучали презрительные интонации.
— Возлюбленная. Ее звали…
— Мне не нужно ее имя. Признаться, меня больше интересуете вы. Прошу вас, ответьте на один мой вопрос, удовлетворите мое любопытство. — Ричард жестом прервал собеседника. В его голосе звучала горечь.
— Спрашивайте. Но после прошу вас удалиться, вы не тот человек что разделите мою скорбь. — а вот Эжин никакого пиетета перед собеседником не питал. И страха он тоже не испытывал.
— Почему вы страдаете?
— Что? — Кажется, скорбящего барона этот вопрос шокировал.
— Я хочу узнать, почему вы страдаете из-за чужой смерти? Неужели ни одна женщина не заменит ее? Всегда ведь есть более страстная, более родовитая, более образованная, если вы предпочитаете женщин поумнее. Хотя я это тоже не понимаю. Вы так оплакиваете время, которое потеряли на нее? — Ричард задавал вопрос так, словно интересовался погодой.
А вот теперь на лице Эжина проступил настоящий ужас. Он смотрел на Ричарда, и едва мог вдохнуть от страха, что сковал его зябкими путами.
