В кабинете царила напряженная тишина. Сам Градов нервными шагами мерил кабинет и бросал на подчиненных тяжелые взгляды. Они прятали глаза, так как знали, чего будет добиваться Перси на явке с Кочубеем — секретов «Тополя». А с секретами снова возникли серьезные проблемы. Ракетчики генерала Соловцова исчерпали себя. Из последней поездки в штаб РВСН Агольцев привез материалы, которые вряд ли могли представлять интерес для ЦРУ. В довершение ко всему Директора ФСБ запретил ввод в операцию доктора технических наук Мальцева. Его решение было окончательным и не подлежало обсуждению.
— М-да, товарищи, с таким похоронным видом осталось только помянуть Фантома.
— Куда не кинь везде клин. Была надежда на Мальцева и та сплыла, — в сердцах произнес Писаренко.
— А мы с ним сработались, — не мог скрыть досады Кочубей.
— Зря задробили, — посетовал Агольцев.
— Вы еще головы пеплом посыпьте! Раньше надо было думать! — оборвал Градов.
Писаренко заерзал на стуле. Агольцев нахохлился и потупил взгляд. На скулах Сердюка заходили желваки. Кочубей избегал смотреть на Градова. В его словах была жестокая правда.
Четыре месяца назад, когда операция только начиналась, он, Сердюк и Агольцев, поддавшись эйфории первого успеха, переоценили свои возможности. Им казалось, что американская разведка и дальше будет исправно плясать под их дудку, и не заметили, как заигрались сами. Стремясь создать у нее представление об исключительных разведывательных возможностях Фантома, они переборщили с дезой и недооценили научный потенциал американских ракетчиков. В последних заданиях для Фантома явно прослеживалась их рука. В Пентагоне не разменивались на второстепенную информационную жвачку и требовали от него то, что составляло главный секрет Тополя.
Именно они — секреты — стали теми самыми путами, которые вязали Кочубея по рукам и ногам, а с ним и всю операцию. Над этим генерал Сердюк не первый день ломал голову, пытаясь найти выход, и приходил к неутешительному выводу: операция грозила обернуться бумерангом с самыми непредсказуемыми последствиями. Привлечение к ней Мальцева, казалось, выводило ситуацию из тупика и расширяло поле для маневра. Теперь же после решения Директора, Сердюк, а вместе с ним Агольцев и Кочубей остались ни с чем.
«Так, где же выход? Где?!» — в который раз задавал себе этот вопрос Сердюк и мучительно искал ответ: «Командировка Николая? Болезнь? Как временный вариант пойдет. А дальше? ЦРУ потребует информацию, и нам останется только пускать пузыри? Рано или поздно они лопнут и тогда…
