Не случайно так бережно хранится у него маленькая фотография: Кржижановский, Классон, Радченко, Старков, Винтер, Буссэ на месте будущей «Электропередачи» — Богородский уезд Московской губернии, тысяча девятьсот двенадцатый год...
Вообще-то ничего особенного, обыкновенная, порыжевшая от времени любительская фотография, плохая композиция: шестеро солидных мужчин средних лет сбились кучкой и добросовестно глядят в объектив. И пейзаж далеко не захватывающий: луговина, кочки, какие-то общипанные, чахлые деревья.
Но ведь именно там, именно тогда сделан первый шаг, положено начало. Не случайно передовые люди страны — инженеры, ученые, политики, умевшие смотреть вперед, радовались тому, что:
— Колоссальное сооружение возводится под Богородском. Это будет грандиозная электрическая станция для обслуживания энергией огромного фабричного района.
Воображение тревожили не только размах затеянного, но и открывавшиеся перспективы: электрифицировать целые экономические районы за счет строительства очень выгодных крупных станций вблизи от источников местного топлива и объединения их энергии в общей сети электрических передач, которая со временем — чем черт не шутит?! — может охватить все государство.
Такое объединение, однако, оказалось невозможным для России Романовых. Все ее крошечные, воздвигнутые хозяевами и хозяйчиками станции вырабатывали за год меньше двух миллиардов киловатт-часов. Обширнейшая империя, растянувшаяся на полсвета по Европе и Азии, занимала по производству электрической энергии лишь восьмое место в мире.
Для того чтобы над Россией по-настоящему вспыхнул свет, ей нужна была революция.
Усердно, старательно работает на революцию, приближает ее Глеб Максимилианович Кржижановский...
Тысяча девятьсот четырнадцатый год...
Опять проводы новобранцев, патриотическое усердие черносотенцев, молебны о даровании победы христолюбивому воинству. Опять приходится быть пораженцем — жить и работать, стиснув зубы, сжав кулаки. Опять, как десять лет назад, — война. С той только разницей, что размах ее несравнимо шире: мировая.
По числу загубленных судеб, по количеству спаленного, взорванного, потопленного труда она превзойдет все, какие были до нее за последние сто двадцать лет, вместе взятые. Мобилизовано семьдесят четыре миллиона человек. Искалечено двадцать миллионов. Убито и умерло от ран десять миллионов, от эпидемий и голода — десять. Истрачено двести восемь миллиардов долларов. Пущено ко дну пятьсот военных, больше тысячи вспомогательных и шесть тысяч торговых кораблей.
