— Ложись, Жо!
Он не понимал ее слов. Ему опять хотелось кричать, бить кулаками в стену. Она призналась в убийстве и предлагала лечь рядом с ней, возле ее обнаженного теплого тела!
Как все оказалось просто! Она убила, чтобы найти покой. А он своими расспросами мешает ей наслаждаться этим заслуженным покоем. Она ничего не отрицала, когда он упомянул о губернаторе и других. Ведь с ним это было не то же самое. Он — Тимар — не мог это понять. А вот покойный муж видел разницу.
Была минута, когда он спрашивал себя не избить ли ее до потери сознания?
— А негр, которого арестовали?
— Ты предпочел бы, чтобы меня посадили на десять лет?
— Замолчи! Не задавай мне вопросов!
— Жо!
— Умоляю тебя, замолчи!
Он подошел к окну и прислонился головой к раме.
Ночной воздух леденил пот, струившийся вдоль тела.
Тимар видел лунные блики на воде, возле закрепленного на тросах бревна.
Когда прошло, может быть, минут пять, позади раздался голос:
— Ты все еще не ложишься?
Тимар ничего не ответил и не двинулся с места.
Мысли его блуждали. Он говорил себе, например, что неподалеку от него водятся леопарды и что в Европе на всех пляжах в этот час расходятся из казино.
Возможно, что в каких-то из этих казино показывают экзотические фильмы, банановые деревья, плантатора с тонкими усиками и любовную сцену, сопровождаемую туземной музыкой.
Тимар снова мысленно вернулся к плавающему бревну. В сезон дождей это бревно само спустится по течению, одновременно с другими срубленными стволами. Сотни бревен будут подняты на борт небольшого черно-красного парохода в устье реки. До этого они проплывут мимо деревни, где Адель входила в одну из негритянских хижин.
Как они смеялись, показывая все зубы и не говоря ни слова, негр-рулевой и красивая девушка с обнаженной грудью на берегу реки!
Итак, Эжен мирился с тем, что его жена имеет любовников, лишь бы это были влиятельные любовники, способные приумножить его состояние. Все ясно! Впрочем, разве добыча денег не была ремеслом обоих супругов Рено?
Тимар обернулся, почувствовав устремленный на него взгляд, и притворился, будто вновь погрузился в раздумье. Он немного продрог, хотелось спать. Тимар закурил папиросу.
Как же поступить? Концессия выдана на его имя.
Он использовал кредит своего дяди, семейные связи.
В лесу, напротив концессии, должно быть, водились слоны. Константинеско сегодня говорил ему о них.
Жила ли Адель с Константинеско? Тимар услышал ее более громкое и мерное дыхание. Он воспользовался этим, чтобы бесшумно скользнуть в постель.
