Далее перейдем к рассмотрению политической роли войска. Как мы убедились, власть Селевка была создана посредствам войны, и особое место в ней занимали личные полководческие качества самого царя. Большая значимость института войны в формировании эллинистических государств неизбежно наводит на размышления о месте войска в процессе создания и развития новых монархий. Какими были отношения между войском и царской властью?
Безусловно, царская власть опиралась на войско. Вооруженные силы (αί δυνάμεις) были одним из фундаментов власти. Вся политика, как основателя династии, так и его последователей, характеризует государство как военную монархию[183]. Войско и царская власть находились в политической и экономической зависимости друг от друга. Для Селевкидов, как и для Ахеменидов, война была источником обогащения для «доминирующего этно-класса» и в особенности для царя[184]. При этом одной из характеристик селевкидской военной монархии можно полагать значительную роль войска в становлении царской власти, где царь был не просто живым воплощением государства, но и главнокомандующим его войска. С этой точки зрения, связь царя и его войска была неразрывной, т. к. государство Селевка, как и империя Ахеменидов, имевшее характер личной унии с народами завоеванных стран, зависело от способности власти силой удерживать ее территориальную целостность.
Но «полководец» еще не означает «царь», и в этом смысле властью может быть наделен только удачливый военачальник. В Македонии еще до Александра царь избирался собранием полководцев, и хотя это свидетельство довольно поздних источников, однако это не значит, что царем мог стать любой македонянин. Помимо происхождения из царской фамилии, он должен был доказать свою состоятельность на поле боя и благосклонностью к македонянам, т. е. войску. Именно поэтому Филипп советовал Александру быть ласковым с македонянами, чтобы пользоваться у них авторитетом (Plut. Mor. 178B). Особое значение имела процедура провозглашения царя войском[185]. В эллинистический период известно несколько подобных случаев. К примеру, Деметрий был назван македонянами царем после убийства Антипатра, сына Кассандра (Plut. Dem. 37). В более поздний период войско не раз объявляло различных правителей царями, но такая практика не была конституционной основой царской власти[186], а скорее, символом старых традиций и имела больше идеологическое значение, чем реально политическое. Безусловно, роль собрания полководцев в период раннего эллинизма была все еще значительной, но не настолько, чтобы царь Селевк или царь Антигон, придавая своим действиям законность, обращались к этому древнему институту. Тем более не приходится говорить о том, что решения этого собрания были юридически равны царским декретам
