— Разве? — засмеялась Софья. — Что-то я не слышала, чтобы телевизор кому-то навредил. Правда, грудняшек к нему подносить не рекомендуют, но ведь мы давно вышли из этого возраста.
— Вот это уж точно, — весело подхватил немудреную шутку Колобок, — но я не знаю, смогу ли я так сразу…
— Я привезу свой телевизор, правда, в нем что-то случилось со звуком, он иногда пропадает, но в ателье быстро наладят…
— Не нужно в ателье, — сказал Демид, — я сделаю.
Ужин прошел весело и быстро. Когда Колобок взглянул на часы, Демид сразу поднялся со стула.
— Я сейчас уберу.
— Нет, — возразила Софья. — Вам в армии надоедят и уборка и дежурства. Пока пусть это будет моей работой.
Привычно и уверенно, так, словно всю жизнь провела в этой квартире, собрала посуду, вытерла стол, вышла на кухню.
— Софья тебе нравится? — осторожно спросил Колобок.
— Да.
— Она чу́дная, — с восторгом воскликнул бухгалтер, и Демид с удивлением отметил, что такой радости в голосе своего отчима он еще не слышал.
Софья вошла в комнату, неся вымытые тарелки.
— С Валерией Григорьевной познакомилась, — мягко сказала она, — славная женщина.
— Она… она ничего у вас не спрашивала? — задал вопрос Колобок.
— О чем спрашивать? И так все ясно.
— А все ясно? — с надеждой спросил Трофим Иванович.
— Да, все: я согласна, — спокойно ответила Софья Павловна и, увидев, как вдруг преобразилось, вспыхнув безудержной радостью, лицо Колобка, добавила: — Благодарите Демида, Трофим Иванович. Завтра пойдем подавать заявление в загс.
— Спасибо, — ничего не поняв, сказал Колобок.
Утром Демид проснулся в семь, несколько раз присел, взмахнул руками, ощутив бодрящую свежесть прохладного воздуха, льющегося из распахнутого окна, почему-то как никогда с неприязнью посмотрел на решетку и пошел в ванную умываться. Софья уже была на кухне, встретила его немного сонной милой улыбкой.
Он поздоровался и услышал в ответ ласковое приветствие.
В своем цветастом коротком халатике она выглядела так по-домашнему, словно провела в этом доме не одну ночь, а всю жизнь.
— Хорошо спали?
— Отлично. А вы?
В его вопросе был какой-то другой оттенок, и Софья сразу же это отметила, хотя догадку свою не обнаружила, лишь улыбнулась.
— Тоже неплохо. Говорят, будто сны, которые увидишь на новом месте, вещие, а мне, как на грех, ничего не приснилось.
Колобок вышел из ванны свежий, гладко выбритый, довольный. Ничего не скажешь: статный, далеко не старый, красивый мужчина. Он пожелал доброго утра, и это приветствие прозвучало непривычно радостно. Настроение его поднималось от мысли, что завтра первое число, и он, как повелось много лет, предъявит пасынку счет, при этом будет присутствовать Софья, она сумеет все оценить должным образом. Конечно, это станет днем его триумфа.
