Пока доктор говорил со мной, сидя у меня на краю кровати, я несколько раз глянул на него, и когда он уже ушёл, понял – что меня в нём смутило. К совершенно классическому еврейскому лицу, манере говорить, имени и отчеству кто-то прилепил фамилию Петров. Забавно! Хотя лично я всегда больше доверял строителям – таджикам, автопроизводителям – англичанам и врачам – евреям.
Примерно через час окончательно рассвело. Но прежде чем я смог разглядеть палату – в неё вошла сестра Галина. Я сразу понял, что это она. Я услышал её ещё тогда, когда она шла по коридору первого этажа! Не знаю почему, но многие женщины при ходьбе топают как слоны. Какую бы обувь они ни надели, с какой бы скоростью ни шли – их топот перекроет топот взвода солдат в подкованных сапогах! Если такая дама попадается вам в соседки этажом выше – это беда! Не будешь же постоянно стучать по трубе и орать среди ночи: «Перестаньте топать!» Ведь она не специально топает! Она так ходит! Замечание не сделаешь! Не летать же ей в конце концов по квартире! И если уж такой даме доведётся идти по длинному больничному коридору с бетонным полом – это слышит весь этаж!
Когда она вошла в палату, то тут же включила общий свет и подошла ко мне. Люди, лежащие на кроватях, отреагировали на вспышку очень вяло. Один отвернулся к стене, другой натянул одеяло на лицо, остальные даже не пошевелились. Я отметил, что коек в палате семь, и та, что рядом со мной – пуста и не заправлена. Ростом сестра Галина была среднего, возраста среднего, телосложения среднего и чернявым лицом походила скорее на турчанку, чем на русскую. Из-под белого колпака на голове выбивались чёрные проволочные кудряшки. В правой руке она держала капельницу на такой же вешалке, что я уже видел в приёмной. Протопав к моей кровати, она глянула на меня и сообщила:
– Зовите меня – сестра Галина! Закатайте левый рукав! Вас морозит?
Я слегка кивнул и снова закрыл глаза: кивать как в кабинете у патрона в Новосибирске и держать открытыми глаза больше пяти секунд подряд теперь было для меня роскошью.
Она расправила моё одеяло, за три секунды засунула его в пододеяльник и накрыла меня до самого подбородка, заметив при этом:
– Вам следует переодеться! Есть что-нибудь домашнее или вам принести халат?
– Кажется я что-то брал. Не уверен. Тут должен быть пакет.
Я вспомнил про пакет с барсеткой и вдруг понял, что если студент Коля их выпотрошил пока я валялся без памяти – меня это не волнует ни одной секунды! Что там ценного? Что вообще может быть ценного во всех барсетках мира! Деньги? Расскажите это тому, у кого голова не болит, а не тому, у кого на одной ноге белый тапок, а бедные антитела в крови бьются с армией вирусов и явно проигрывают бой.
