А вот там запахи были совсем другие. Там пахло чаем с шиповником и рыбным пирогом. Бабушка стряпала рыбный пирог с двумя сортами рыбы: с сайрой и горбушей. Она рассказывала, что раньше, когда мой папа был такой же маленький, как я сейчас, она стряпала пирог не из консервов, а с настоящей рыбой, которая называлась «Угольная». Вкуснее пирогов с угольной рыбой на свете не было ничего, и маленький папа уминал зараз по три куска со сладким чаем. Я очень хотел попробовать пирог с такой рыбой, но её в магазинах перестали продавать. Видимо, она плохо размножалась и её съели всю. Интересно: человек, который ел пирог с последней угольной рыбой: что он чувствовал? Он знал, что эта рыба – последняя и что в океане таких рыб больше не осталось?
– Давай каталку! – сказала бабушка.
У бабушки никогда не было каталки. Как-то раз она зимой сломала ногу и потом почти год ходила с тросточкой. Я прятал эту тросточку под диван, а бабушка делала вид, что не может её найти и с шутливой сердитостью хлопала себя руками по коленям. Потом, когда нога у бабушки перестала болеть, мы отдали трость какой-то другой бабушке, у которой тоже болела нога. Больше бабушка никогда не пользовалась ни тростью, ни каталкой. У неё был сначала один инфаркт, а через год второй, от которого она мгновенно умерла во сне. Я в тот день не пошёл в институт, а на другой день уже пошёл. И для чего ей каталка – я не понимал. Каталка была нужна только для Толи Радкевича, когда ему на уроке физкультуры в пятом классе прямо на голову во время игры в баскетбол упал щит, к которому крепилась баскетбольная корзина. Что там случилось с этим щитом – я не знаю, но Толя упал и потерял сознание. Прибежала школьная медсестра, приехала скорая, и Толю увезли из зала на каталке. На полу осталась лужа крови и белый носовой платок в кровавых пятнах. Правда, в понедельник Толя уже пришёл в школу с забинтованной головой и синими кругами под глазами. От него пахло йодом, и его две недели никто из учителей не вызывал к доске. Мы все ему завидовали, а Анфиса Ивановна, наша классная руководительница, поставила Толе за год четвёрку по математике, хотя математику он всегда знал только на тройку. Анфиса Ивановна недавно умерла. Мне звонил кто-то из одноклассников. Кажется – Володя Озеров. Говорил – где и когда пройдут похороны. А я не поехал. У меня оказались дела поважнее, чем похороны нашей классной. Я вообще не люблю похороны. Я люблю жить!
