Её сбил со счёта оглушительный мужской крик — будто кто-то тонул. За её спиной раздался громкий всплеск и хохот. Обернувшись, девушка увидела, что в бассейне появилась пара. Молодая женщина лет тридцати держалась за кафельный бортик, а пожилой мужчина с молочно-белым телом, редкими седыми волосами, свисающими до плеч, и козлиной бородкой развлекал её тем, что шустро выскакивал из воды и, раскинув птичкой руки, падал обратно, поднимая фонтан брызг. При этом он успевал игриво прижать партнёршу своим белым животом, свисающим обмякшей грушей на плавки, и что-то шепнуть ей на ушко. После этого, возбуждённо отфыркиваясь, лихорадочно стуча по воде руками и ногами, он стремительно менял направление, изображая из себя пловца.
Нику они словно не замечали, видимо, были уже навеселе. «Шалун» резвился так, будто был один на один с возбуждавшей его особой. От его беспорядочных и хаотичных действий вода в радиусе пары метров вспенилась, как от шампуня, и бурлила, будто заработали одновременно несколько форсунок в джакузи. Он был до предела комичен, но, похоже, не осознавал этого. Из-за непредсказуемых движений шалуна Нике пришлось несколько раз поменять дорожку. Она уже думала уйти, но тут женщина, хохоча, выскочила из бассейна, и за ней, задорно смеясь, устремился её козлобородый друг.
Это мелкое происшествие вернуло Нику в её совсем недалёкое бездомное прошлое, когда она была без средств к существованию, без помощи и без надежды. Она вспомнила, как, ночуя на вокзале в заброшенном на дальних путях вагоне, слушала горестные исповеди двух молодых ростовчанок, которые, чтобы рассчитаться с долгами и прокормить семьи, вышли на панель. Вспомнила она и свой недавний разговор с Вересовским в Давосе, в гостинице «Бельведер». Говорили вроде ни о чём, он был безупречно вежлив, но она почувствовала явную заинтересованность и расположенность со стороны олигарха… Нет, это не для неё.
Тем временем вечеринка шла к своему завершению.
— Чаю мне, чаю, — крикнул прислуге Вересовский, переместившись за низкий столик у камина. К нему подошёл Францев.
— Борис Семёнович, мне нужно с вами поговорить. Это важно.
— Да, конечно, — ответил Вересовский. — Чаю хотите?
— Да, с удовольствием… Помните, я вам говорил, что у меня есть одно незавершённое дело, и мне придётся отъехать?
— Конечно-конечно. — Вересовский сразу включился. — Куда собираетесь, если не секрет? На сколько?
Францев ещё до конца не решил, куда безопаснее всего было бы податься, но одна задумка у него была. Пришлось её раскрыть.
