Солнце еще стояло высоко в небе. Мы летели вниз по склону, без труда вписываясь в повороты.
Внезапно я поднял руку и дал по тормозам.
– Подождите! – крикнул я, перекрикивая рев моторов. Обернувшись, я увидел, как остальные тоже затормозили, образовав неправильный круг. Со стороны это выглядело как авария на шоссе, когда одновременно сталкивается несколько машин.
Авария. Совсем как авария. Это слово не давало мне покоя.
– Майкл, в чем дело? – крикнул Гейб. – Зачем ты остановился?
– Мы должны вернуться, – сказал я. – Мы были идиотами.
Все заговорили одновременно. Я опять поднял руку, пока они не умолкли.
– Мы совершили чудовищную ошибку! – прокричал я; эхо разнесло мой голос над склоном холма. – А вдруг он еще жив? Плевать, какой он человек! Нельзя бросить его умирать в снегу! Это будет уже не несчастный случай. Это будет убийство.
– Слишком поздно, Майкл, – заспорил Диего. – Мы не можем…
– Мы не можем покидать место происшествия, – перебил его я. – Голову включи. Думаешь, копы не заметят следы снегоходов? Заметят как пить дать. А чтобы выяснить, кто их оставил, много времени не нужно.
– Майкл прав, – подхватила Пеппер. – Шесть снегоходов из магазина его отца? И часу не пройдет, как нас всех уже вычислят. И будет еще хуже, потому что мы оставили парня там лежать.
– Разворачиваемся – и обратно, – сказал я. – Вызовем полицию. Расскажем, как дело было. Все согласны?
Возражений ни у кого не нашлось.
Мое внимание привлекла Лиззи. Она сидела, опустив голову, словно напряженно думая о чем-то. Затем она подняла взгляд. Ее темные глаза некоторое время изучали меня, а потом она кивнула, соглашаясь с моим решением. У меня возникло странное чувство – как будто между нами возникла некая связь, как будто мы с ней вдруг сделались очень близки.
Мы развернули наши снегоходы и поехали обратно в гору. Теперь ледяной, порывистый ветер хлестал нам в лицо, до боли в щеках. Я натянул пониже лыжную шапку, но лицо защитить не мог.
Казалось, прошло не меньше часа, прежде чем мы снова взобрались на Ривер-Ридж. Страх, разливавшийся тяжестью в животе, казался мне холоднее бушующего ветра.
Я первым достиг рокового места у лесной опушки. Остановился. Заморгал. Пригляделся получше.
– Где он? – закричала Лиззи. Остальные, не веря своим глазам, что-то невнятно забормотали.
Парень исчез, оставив лишь отпечаток в снегу. Вот тут была его голова, тут – спина, тут – нога, выгнутая под неестественным углом. Вот тонкая полоска розового снега – это кровь натекла из разбитой головы.
