Может быть, все эти навыки были бы и небесполезны: ведь СССР, тогда на самом деле был на пороге колоссальной войны. С кем война, с какими перспективами, об этом тогда опасались не только говорить, но даже и думать.
С кем бы то ни было, но война будет непременно победоносной для СССР: «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим… Полетит самолет, застрочит пулемет, загрохочут железные танки, и линкоры пойдут, и пехота пойдет, и помчатся лихие тачанки!»
Тем временем, обнаруживались приметы более серьезной подготовки к близкой войне, чем конструирование игрушечных самолетов с резиновыми моторчиками или ползание на пузе. Неожиданно, во всяком случае, для меня, всех учеников моей школы № 1 перевели из нашего здания в другое помещение, где уже располагалась школа, армянская, работавшая в две смены. Моя школа стала работать там же, в третью смену. Зачем? почему? а в нашей что будет? Поползли слухи, что в школе № 1 будет расположен военный госпиталь, и пока ее к этому готовят: надо ведь классы переоборудовать в палаты для раненых, в большом зале будет размещаться хирургическое отделение. Действительно, началось перестраивание школы. А мы стали бегать в третью смену за несколько кварталов от нашей школы. Ужасно интересно! Какие раненые? Откуда они возьмутся в Харькове, глубоко тыловом городе, вдали от любых возможных театров военных действий — что от Халхин-Гола, что от панской Польши? Может, и нас допустят к уходу за ранеными героями?
Конечно, ни наша школа, слегка перестроенная, продезинфицированная, ни мы, романтичные патриотки, со значками БГТО, думаю, как и большинство взрослых сограждан-харьковчан никаких раненых тогда так и не увидели. Откуда пришла информация, что началась война с Финляндией, — из газет ли или из черных радиорупоров, висевших в каждой квартире, я твердо не помню, как объясняли гражданам причины этой войны, кто ее начал, СССР ли или Финляндия. Помню только, что финнов называли сразу же не иначе, как «белофинны» — приставка «бело» свидетельствовала о том, что их надо трактовать как агрессоров: по аналогии с «белогвардейцами», которые, как известно, с начала «той единственной гражданской», когда империалисты с «шестнадцати разных сторон» пытались задушить молодую советскую республику, но их попытка, к счастью, не удалась. Стало быть, и белофиннов ждет скорый сокрушительный разгром. Не поможет им ни «Линия Маннергейма», созданная ими специально для нападения на близкий Ленинград, колыбель революции. Не поможет ни коварство, ни военные хитрости — они ведь специально напяливали белые маскхалаты, чтобы неприметно по снегу подкрасться на лыжах к красноармейцам, ни снайперы, прятавшиеся на деревьях, и оттуда подбивавшие наших героев-бойцов. — Здесь я коротко пересказываю содержание тоненьких книжиц для детей, которыми я — и не только я, а вся моя детская компания — зачитывалась. Мы, конечно, были убеждены, что хитрые, коварные, подлые агрессоры — белофинны будут разгромлены, но чего же для этого пока не хватает? Что касается лично меня, я считала, что не хватает моего собственного участия — я ведь могла бы быть не только разведчицей (как моя ровесница из очередной брошюры-агитки), но и метко стрелять научилась бы, хотя пока не приходилось попробовать, и на лыжах могу проехать метров двадцать, примерно таких размеров была лыжня в нашем дворе. Любимой моей песней в эту пору была песня из фильма «Остров сокровищ», что ли? — «Если ранили друга, перевяжет подруга горячие раны его»…. «Если ранили друга, сумеет подруга врагам отомстить за него!»
