– Но простите меня, месье Эймори, разве окно не закрыто на какой-то хитроумный замок?
– Ключ от этого замка на связке моего отца, которая у меня тут.
Достав из кармана ключи, Ричард подошел к французскому окну, открыл замок и широко распахнул створки. Отодвинувшись от окна подальше, Пуаро уселся на стул, как можно дальше от потока свежего воздуха, и передернул плечами. Сам же Ричард глубоко вдохнул и какое-то время стоял возле окна, глядя на сад, после чего подошел к детективу с видом человека, принявшего наконец нелегкое решение.
– Месье Пуаро, не будем ходить вокруг да около, – заявил он. – Я знаю, что вчера вечером моя жена умоляла вас остаться, но она была сильно расстроена и находилась на грани истерики, поэтому с трудом отдавала отчет в своих действиях. Я – именно тот человек, которого все это коснулось больше всего, и честно заявляю вам, что мне наплевать на эту формулу. Мой отец был богатым человеком. Это его открытие тоже стоит немалых денег, но мне не нужно больше того, что у меня теперь будет, и я не хочу притворяться, что разделяю его энтузиазм во всем, что касается научных изысканий. В мире и так достаточно взрывчатых веществ.
– Понятно, – задумчиво произнес Пуаро.
– То есть я хочу сказать, – заключил Эймори, – что вам вообще не стоит заниматься этим делом.
Брови сыщика вновь взлетели, что означало у него высшую степень удивления.
– То есть вы предпочитаете, чтобы я уехал? – переспросил он. – Чтобы я прекратил расследование?
– Да, именно так. – В голосе Ричарда Эймори, отвернувшегося от сыщика, слышалась неуверенность.
– Но послушайте, – продолжал настаивать маленький бельгиец, – укравший формулу не крал ее просто для того, чтобы положить под сукно.
– Правильно, – согласился Ричард, вновь поворачиваясь к Пуаро. – И тем не менее…
– Значит, вы согласны с… как это лучше сказать… с клеймом позора? – Голос Пуаро звучал веско и значительно.
– Позора? – резко воскликнул Ричард.
– Пять человек, – попытался объяснить сыщик. – У пяти человек была возможность украсть формулу. И пока один из них не будет признан виновным, остальные не могут быть объявлены невиновными.
Пока он говорил, в комнату вошел Тредуэлл. И когда Ричард стал бормотать что-то невразумительное, типа «я… дело в том…», дворецкий прервал его.
– Прошу прощения, сэр, – сказал он своему работодателю, – но приехал доктор Грэм, и он хотел бы встретиться с вами.
Явно обрадовавшись возможности избежать дальнейших вопросов со стороны Пуаро, Ричард ответил:
