– Честное слово, не помню, – ответил младший Эймори.
Пуаро едва слышно вздохнул. Подумав какое-то время, он наконец спросил:
– И что, кофе пили все?
– Да. Кажется… То есть все, кроме Рейнора. Он вообще кофе не пьет.
– А кофе сэра Клода отнесли к нему в кабинет?
– По-моему, да, – ответил Ричард, и в его голосе появилось раздражение. – А что, все это так важно?
Пуаро поднял руки в извиняющемся жесте:
– Примите мои извинения. Это все потому, что мне очень хочется как можно точнее представить себе полную картину. В конце концов, мы же хотим вернуть эту драгоценную формулу, не так ли?
– Наверное, – вновь довольно мрачно ответил Ричард.
Демонстративно приподняв брови, Пуаро издал звук, чем-то напоминающий возглас удивления.
– То есть я хотел сказать, конечно. Обязательно, – был вынужден добавить Ричард.
– Так. А когда сэр Клод вошел в эту комнату из своего кабинета? – спросил сыщик, отвернувшись от Ричарда Эймори.
– Как раз тогда, когда они пытались справиться с дверью, – ответил тот.
– Они? – переспросил Пуаро, вновь поворачиваясь к нему.
– Ну да. Рейнор и остальные.
– Могу я спросить, кому понадобилось открывать дверь?
– Моей жене, Люсии. Вчера вечером она не очень хорошо себя чувствовала.
– La pauvre dame[32]… – В голосе Пуаро послышалась симпатия. – Надеюсь, сегодня утром она чувствует себя лучше? Я очень хотел бы как можно скорее задать ей парочку вопросов.
– Боюсь, что это невозможно, – ответил Ричард. – Она не готова ни отвечать на вопросы, ни видеть кого-либо. Да она и не сможет рассказать вам ничего нового, помимо того, что я уже рассказал.
– Конечно. Конечно, – успокоил его Пуаро. – Но у женщин есть способность, месье Эймори, замечать мельчайшие детали. Хотя я не сомневаюсь, что ваша тетушка тоже подойдет.
– Она в постели, – поспешно ответил Ричард. – Смерть отца стала для нее настоящим шоком.
– Тогда понятно, – задумчиво пробормотал Пуаро.
Повисла пауза. Ричард, который явно чувствовал себя не в своей тарелке, встал и повернулся к французскому окну.
– Давайте впустим немного свежего воздуха, – предложил он. – Здесь слишком жарко.
– Вы ничем не отличаетесь от остальных англичан, – объявил Пуаро, улыбнувшись. – Никогда не забываете о старом добром свежем воздухе… Нет, вам обязательно надо впустить его в помещение.
– Надеюсь, вы не будете возражать?
– Я? – переспросил сыщик. – Ну конечно, нет. Я уже сжился со всеми вашими привычками, и теперь меня везде принимают за англичанина.
Сидевший на диване Гастингс не мог не улыбнуться про себя.
