Кстати о Москве.
Ей в моем мире было отведено подобающее место. Я как-то решил осмотреть Москву моего мира. Мегаполису полагалось находиться в двухстах сорока километрах к югу от Дома. Там она и была. С высоты было видно огромное поле камней и высохшее, забитое в железобетонный корсет, русло реки. Когда, посадив «Фокке-Вульф» у себя на полевом аэродроме, решил на следующий день наведаться туда на джипе, то получил неизгладимое впечатление.
Я взобрался на огромный холм, получившийся из разрушенного здания МГУ на Воробьевых горах. Вокруг, торчком и вповалку, стояли, лежали, висели друг на друге, оплавленные монолиты из буро-черного стекла. Москва была выжжена. Причем похоже что термоядерным взрывом. По с трудом узнаваемому Кольцу я выехал на Тверскую и направился к Кремлю.
Ветер жутко выл в пустых глазницах полуразвалившихся источенных временем и дождем башен и играл водой, скопившейся в упавшей звезде. Я посидел на окислившемся каркасе, потом пошел к сложенному из гранита капищу. Позеленелая бронзовая дверь отворилась на удивление легко. Осколки, пыль и запах тления. «Да будет место се пусто!» — и в ужасе плюнул в отгнивший череп желтого червечеловека, некогда наводившего ужас на всех живших в том мире, который вы зовете реальным. Я приказал Миру как можно скорее забить здесь все травой и деревьями, чтобы и духу не осталось. Река, которая по моему слову вернулась в сбросившее гранитную корку русло, снова полилась зеленоватой лентой.
Я очень долго сидел и смотрел на прибывающую воду. Может быть это смоет скорбь этого места?..
Она заворочалась. На меня в упор уставились огромные темные глазищи ночного зверька. Они живут на Мадагаскаре и похожи на совершенно сторчавшихся наркоманов — такие же тощие с синюшными лапками и большущими удивленными глазами. Цвета бутылочного стекла с золотыми искрами два бездонных омута с кучей чертей, до времени сидящих и лопающих дешевую финскую колбасу на дне. «Почему ты не спишь, когда так хорошо спать?» «Не знаю. Я просто сплю наяву…» «Ты опять начинаешь улетать в эмпиреи, милый мой…» «Да, пожалуй что. Но к тебе я вернусь даже с того света…» Розовый бархат губ насмешливо сморщился: «Боюсь что я тебя испугаюсь». Узкая ладонь прикрыла мои глаза: «Спи». Хотел бы я, чтобы все команды отдавались так же. Она поудобнее устроилась и снова провалилась в сон. Я успел поймать ее за руку, когда начал засыпать сам.
Сон можно было назвать по меньшей мере странным. Я видел пылающую на пустыре усыпанном сором и битым стеклом машину. Затем вспыли из зеленоватой тьмы чьи-то глаза, с нескрываемой насмешкой смотрящие в мои. Тревога начала потихоньку захватывать меня. Совершенно непонятные образы… Сиреневый свет… Дым… стена из желто-серого камня. Она тянет ко мне руки. Ветер играет ее волосами. Но она падает! Она падает! Она падает вниз от меня, стоящего на краю какой-то металлическо-бетонной конструкции. «Помоги — и-и-и-и!..» я рвусь за ней, но я лишь слегка цепляю ее ледяные пальцы и всем телом ощущаю удар и противный стеклянистый хруст входящих в тело невидимых лезвий. «Что же ты наделал? Что ты наделал?» — я лежу на спине и вижу как она плачет надо мной…
