Белла стояла как громом пораженная, сквозь звон в ушах слыша слова Айше «Я была готова. Но не так же болезненно!». Кубок выскользнул из ее ослабевших пальцев и со звоном, пугающим в этом зале, разлетелся на части.
— Когда ты почувствуешь первые ужасные колики, которые начнут выжигать тебя изнутри, помни о своем ослушании. Помни о моей власти. Скоро начнется твоя смерть. Впрочем, я готова быть милосердной. Ты можешь взять шпагу Ульрика и прямо сейчас заре…
Договорить Айше не успела. Ее тело стянула в клубок волна невыносимой боли, взрывом пришедшей из живота. Она упала на колени, удивленно глядя в лицо невозмутимо улыбающемуся Ульрику. Второй приступ боли исказил ее лицо. Изо рта Айше потекла, дымясь, темная кровавая пена.
— И прямо сейчас зарезать свою отравленную мной госпожу, Белла, — закончил Ульрик.
Белла стояла, все еще не веря своим ушам и глазам. Ульрик довольно грубо взял ее за плечи и встряхнул. Белла, запрокинув голову назад, расхохоталась, тыча пальцем в бьющуюся на полу Айше. Тогда он несколько раз ударил ее, чтобы привести в чувство, по щекам.
— Не стой. Ты ждала этого столько лет. А у нас сейчас несколько минут. Это твоя война.
Белла проснулась. Она подбежала к колонне и схватила шпагу, взмахом стряхнув с нее отлетевшие и загрохотавшие в углу ножны. Подбежав к своей корчащейся на полу неудавшейся госпоже, ногой перевернула ее на спину и несколько секунд вглядывалась в искаженное болью лицо.
— Это за меня и за все остальное! — и пробила ей, наступив ногой на горло, клинком грудь.
Тело Айше выгнулось, она попыталась ухватиться за клинок руками, но Белла, ногой, сняв ее с горла, снова прижала тело Айше к полу и с железным свистом острого клинка, перерубила ей шею. Хлынула отравленная дымящаяся кровь. Обезглавленное тело забило ногами, но, секунду спустя, еще пару раз дернувшись, затихло.
— Вот и все. Мы свободны от клятвы данной ей, а ты свободна от клятвы данной мне, — буднично подытожил Ульрик, — прощай, если хочешь. Только верни мне мою шпагу.
— Я следовала за тобой не из-за клятвы. И готова принести новую, — Ульрик поймал брошенную ей шпагу.
— Многовато клятв на сегодня, — поморщился Ульрик.
— Как хочешь. Но я все равно пойду за тобой. Как ты спас меня уже второй раз? И, в общем, нас…
— Просто. Просто, как и все сложное. Я не стал пороть горячку и устраивать, как некоторые, истерику. Меня заинтересовал легкий налет на стенках одного кубка. Я предположил, что это яд, а не просто небрежно вымытая посуда. Нужно было быть слепым и тупым чтобы не понять, что этот кубок явно не для Айше. Отказываться пить или сообщать об отраве тебе было бы безрассудно и неосторожно. Я попробовал, не разучился ли я переносить по воздуху жидкости. Убедившись, что не разучился, устроил всю комедию с монетками перстнем и гильзой. Концентрацию потерял не я, а Айше, когда все это рухнуло. Я осторожно, когда она отвлеклась, перенес вино из одного кубка в другой, и все случилось так, как случилось. В ближайшие дни тебе придется посильнее питаться — на стенках могли остаться следы яда, а следы — это тот же яд. Поэтому лучше иметь резерв крови, взамен той, которую выжигает.
