И снова король, чтобы спасти положение и выиграть еще несколько часов, обманывает восставших; он сам подъезжает к стоявшему в отдалении крестьянскому войску и заверяет восставших, что все их требования удовлетворены и отныне он сам станет их вождем. Но крестьяне недовольны, они спрашивают, где же Тайлер и что за блеск стали они видели. И тогда 15-летний Ричард II говорит им, что он только что посвятил Тайлера в рыцари — вот почему блестел его «посвящающий» меч. Он приглашает крестьян следовать за ним. «Я приведу вас прямо к нему», к Тайлеру. Любопытно, что последних слов в «Анонимной хронике» нет, это Поулсен реконструировал их, хотя, конечно, знать о том, что именно говорил восставшим Ричард II на пустыре у аббатства св. Иоанна, автор не мог. Давно уже нет ни Тайлера, ни Ричарда II, ни этого пустыря — его поглотили улицы Лондона, по которым много раз проезжал Поулсен за рулем своего такси. И все-таки эти слова не придуманы: ведь король и его войско, действительно, «привели» восставших к Тайлеру, самым жестоким образом расправившись с ними. Как страшный символ, предвестник кровавого финала восстания появляется перед растерявшейся крестьянской армией убийца Тайлера, мэр Лондона Уолворт, и на его копье — окровавленная голова их вождя! «Это страшное зрелище окончательно лишило повстанцев присутствия духа. Большинство их с плачем и стенаниями бросились на колени посреди вытоптанных колосьев пшеницы» (с.69).
Восстание было потоплено в крови, плахи и виселицы покрыли те самые дороги и селения Англии, по которым еще недавно победоносно шла к Лондону армия Уота Тайлера. Но вольный дух народа, его стремление к свободе не были побеждены. Это стремление «не смогли убить никакие репрессии. Напротив, оно все больше крепло и развивалось, изменяясь по мере того, как изменялись условия жизни, в конечном счете став краеугольным камнем национальной политической структуры» (с.74). И вот эта фраза, точнее — конец ее, безусловно, столкнет нашего читателя с противоречием, с которым нам еще не раз предстоит в работе Поулсена встретиться. С одной стороны, автор показывает яркую картину социальных противоречий в феодальной и капиталистической Англии, эти противоречия нарастают, и вот уже рушится феодальная система, трещит капиталистическая… А с другой стороны, в работе все чаще начинают попадаться слова «демократия», «социализм» применительно к сегодняшней Англии, что, разумеется, неоправданно. Но Поулсен вряд ли случайно хронологически завершает свой труд началом первой мировой войны. Это было время великих, грандиозных перемен, куда более значительных, чем те, которые сотрясали феодализм во времена Английской или Французской буржуазных революций. Великий Октябрь начал новую эпоху в истории человечества, которую мы называем новейшей историей.
