И еще музыки. Потому что одновременно с включением света включилась звуковая система, и помещение наполнилось чарующим голосом Хосе Каррераса.
— Я закончил проводку как раз перед тем, как ехать в больницу. Когда мы вернулись, я пришел сюда, чтобы посмотреть результат. И здесь я заснул. — Пит отметил для себя, что под влиянием увиденного чуда с лица Моники сошло выражение тревоги и напряженности. — Это концерт трех теноров — Паваротти, Каррераса и Доминиго. Это мои любимцы. Через минуту вы услышите Барышникова, — добавил он, и глаза его сверкнули.
— Вы и впрямь невозможны. — Однако на сей раз это было сказано совсем иным тоном. — Я вынуждена признать, что вы неплохо справились с задачей.
Моника понимала, что поскупилась на похвалу, но ничего не могла с собой поделать. На самом деле то, что он сделал, было достойно восхищения. Сейчас это была не терраса, а нечто сказочное. А когда она внесет сюда диван с цветастой обивкой и большими подушками, плетеные стулья и стол, украсит террасу корзинами с растениями и цветами, она превратится в зимний сад, в убежище от работы, от стрессов, от…
— Неплохо, мистер Ламберт, — сказала она бойко, стараясь скрыть смущение.
Пит подошел к ней и помог подняться.
— Посмотрите вверх.
Моника взглянула на снежинки над горбатым стеклянным потолком и вдруг поняла, что мерцающие алмазы над головой — это звезды. Они казались настолько близкими, что их хотелось потрогать, и такими яркими, что слепили глаза.
— Мне кажется, я готова остаться здесь навсегда, — вздохнула она.
— А что, жизнь настолько плоха?
— Ну, конечно же, нет. — Моника попыталась снова напустить на себя суровость. — Просто меня беспокоит состояние здоровья матери, а мне нужно через несколько дней уезжать, неважно обстоят дела с журналом, а мой жених ведет себя как ско… простите, не обращайте внимания. — Моника закусила губу. Какого черта она все это рассказывает Питу Ламберту?
— Я знаю, что вам нужно.
Моника нахмурилась. Ну ясно, что он посоветует. Найти хахаля. Мужчины всегда считают, что хороший хахаль залечит все раны.
Прежде чем она успела что-либо сообразить, Пит положил одну руку ей на талию, а другой взял ее правую руку. Грянули звуки зажигательной русской мелодии «Очи черные», и Пит повел Монику в вальсе.
— Вам нужно танцевать, Моника Д’Арси! Не думайте ни о чем, просто двигайтесь. Танцевать — значит выпустить душу на волю! Легче становится сердцу, проходит боль.
— Я не нуждаюсь в утешениях, мистер Ламберт! Я крепкая и могу самостоятельно справиться со своими проблемами.
