Грозный лес | страница 86
Выстрел не застал старуху врасплох. Встрепенулась. Из-под ступеньки вытащила топор, юркнула в сени. В избе царила страшная суматоха. Разбуженные выстрелом немцы не нашли одежды на месте. Метались в нижнем белье по комнате, освещая фонариком углы. Кричали, ругались, звали старуху. Один из них выскочил в сени. Направил фонарь… увидел горящие от дикой ненависти глаза на бледном лице. Испугался, попятился назад. Взмахнула старуха обеими руками, хрустнул череп… Глухо упало тело. Покатившийся фонарик продолжал светить на кадку с водой и стоявшее рядом коромысло.
— Получай, родимый, мое благословение, — прошептала Аксениха, вытаскивая острый плотничий топор старшего сына.
В деревне звенели разбитые стекла. Визгливо кричал офицер. Началась частая беспорядочная стрельба.
Вихарев нервничал. Приближаясь со своей группой к домам, тревожно размышлял: «Что там происходит? Кто кого бьет?»
Наконец загорелся сарай. Огонь быстро охватил солому. Огромным факелом осветил происходившее в округе.
По деревне в нижнем белье бегали немцы. У многих не было оружия. В одном месте образовался строй. Шеренги быстро росли от прибывающих.
«Надо срочно менять план». Вихарев переменил ракету с белой на красную и поспешно нажал курок. Красной ниткой разрезал воздух взлетевший огонек. Партизаны поняли сигнал командира. В трех местах, вперебивку, затараторили пулеметы. Цель хорошо освещена. Как подкошенные падали на землю фашисты. Строй бросился врассыпную. Немцы прятались за дома, в темноту, но стрельба уже шла отовсюду.
Остальные группы партизан, не выходя из засады, открыли прицельный огонь из винтовок по белым фигурам.
Васька лежал рядом с Матвеем в канаве. Не отнимая приклада от плеча, давал короткие очереди.
— Береги патроны, Василий. Без толку не стреляй, — бубнил Матвей, перезаряжая ружье. — По цели стреляй, по врагу стреляй.
— Дядя Матвей, смотри… смотри! — закричал Васька.
К горящему сараю бежал невысокого роста немец, по пятам за ним гналась старуха с топором.
— Аксениха! Аксениха!
— Не догнать ей… уйдет. Надо помочь. Погоди, Василий, не стреляй, ты, пожалуй, автоматом ее зацепишь, — спокойно сказал Матвей, прицеливаясь.
Немец упал. Не разобрав, что он уже не встанет, старуха, добежав, со всей силы взмахнула топором.
— Вот как остервенела, старая чертовка! — добродушно промолвил Матвей.
Немцы бежали на свет к пожару с поднятыми руками. В домах, в темноте их поджидали спрятавшиеся женщины с топорами, ломами, вилами. И это было страшнее всякой пули. Около часовни искали солдаты спасение, но невидимые пулеметы косили их и здесь, как только обезумевшие от ужаса немцы попадали в свет пожарища. Бежать было некуда. Тут и там вспыхивали огоньки выстрелов, пули настигали всюду. Око за око, кровь за кровь…
