— Тук, тук!
Женщины переглянулись.
— Не понимаю. Нихт. Что вам надо? — спросила Арина.
Солдат снова ударил по краю ладони пальцами.
— Тук, тук!
Видя, что женщины не понимают, немец объяснил иначе.
— Кикерики! — сказал он, сделав пальцами кружок.
— А-а! — догадалась Арина. — Вам яиц надо.
— О! Ииц… Да! — радостно замотал головой солдат.
— Придется дать. У меня спрятан десяток. Пускай отвяжется. Если бы тебя не было, Настя, шиш бы на постном масле получил. Пускай бы сам искал, — громко сказала женщина, не стесняясь немца.
— Тише, Ариша… может, он понимает, — одернула подругу Настя.
— Не понимает. Я теперь знаю. Другой раз такой дурак придет, что диву даешься. Смотри на этого. Разве не дурак. Надо же придумать: «Тук, тук. Кикерики…»
— Я! Я! Да! Кикерики, — улыбаясь, согласился немец.
Арина вытерла подолом юбки руки, спустилась под пол. Скоро рука ее положила на половицы пять штук яиц.
— О! Ка-ра-шо! Гут… зер гут! — бормотал солдат, жадными глазами наблюдая за действиями женщины.
— Вот и все. Больше не будет, господин хороший, — сказала Арина, вылезая наверх. — Что? Мало? Много дать — облопаешься. Скажи спасибо, что подруга здесь. Канителиться некогда. Нету больше… Понимаешь, ты, бандит проклятый. Грабитель! — говорила женщина, разводя руками и приветливо улыбаясь.
Передала яйца солдату.
— Нету больше. Все. Хватит тебе и этого, подлая твоя рожа. Поешь перед смертью, черт с тобой.
— О! Да… да… ка-ра-шо!
Немец спрятал яйца в карман, достал несколько бумажек, обозначающих деньги, протянул их Арине.
— Нет. Не надо, все равно выбросить.
— Что это он? — спросила Настя, наблюдая за расчетом.
— Сует ихние деньги. Напечатали возами и расплачиваются. Думают, что мы, как дураки, кинемся на эту приманку.
Солдат пожал плечами, спрятал свои марки в карман, собрался уходить, но спохватился: вытащил из кармана стеклянные светло-зеленые бусы.
— О! Ка-ра-шо! Да, да!
Передал бусы Арине и, не дожидаясь благодарности, ушел.
— Ну и дубина. Они нас за дикарей считают, сволочи. Награбили в наших же кооперативах и дарят всякую дрянь. Этот еще ничего, другие попадаются такие гады… глотку бы зубами перегрызла, — сказала Арина, блеснув глазами.
