— Для моего опыта нужно, чтобы мальчик не отвлекался.
— Хорошо, идите, — сказал я инспектору.
Мне как никому больше было известно, что если Антон Алексеевич что-то задумал, то не стоит ему мешать.
Прошло, наверное, около часа, как ушел Антон Алексеевич к Никите. Лидия Семеновна не выдержала и слегка приоткрыла дверь кухни. До нас донесся спокойный голос Константинова, задававшего мальчику вопросы: «Пойдешь ли ты на каток?», «Любишь ли ты конфеты?», «Любишь ли ты собачку?» и т. д. Ребенок не произнес ни единого слова.
— Что это с ним? — спросила меня Смирнова.
— Лидия Семеновна, подслушивать нехорошо. Закройте дверь, — ответил я ей спокойно. — Это что у вас — профессиональное?
— Что значит профессиональное? — недоуменно спросила Лидия Семеновна.
— Ну, как же! Общеизвестно: с кем поведешься, от того и наберешься. Говорят, что психиатры иногда имеют свои причуды, а педиатры готовы с детьми в классики играть и подслушивать, о чем говорят взрослые.
— Вы все шутите, а меня в стационаре ждут дети.
— Скоро освободимся. Успеете к своим больным.
— А может, нам все же сходить и посмотреть, что там колдует ваш инспектор?
— Да нет, не стоит. Подождем здесь…
Не успел я договорить, как дверь открылась и Антон Алексеевич зашел на кухню. По его повеселевшему лицу я понял, что эксперимент дал результаты.
— Николай Петрович и Ольга Александровна, — обратился он к родителям Никиты, — а теперь вы нам расскажите, что же это была за собака, которую вы не то потеряли, не то выбросили из дома, где и как с ней встретился Никита?
Все мы удивленно посмотрели на инспектора.
— Так значит… Никита, сыночек… Дорогой мой, он снова заговорил… значит, ему лучше, — запричитала мать.
— Подождите, Ольга Александровна, Никита ничего не сказал мне. Он вообще пока не говорит.
Родители опешили.
— Но постойте, — спросила мать Никиты, — откуда же вы узнали про собаку? Она действительно была! Вы что, кудесник какой, что ли?
— Да нет, кудесником меня не назовешь, но я могу вам сказать, что зовут ее Шарик, что она маленькая и скорей всего беспризорная.
Эти слова удивили всех нас. Николай Петрович, отец Никиты, отошел в сторону и стал внимательно разглядывать Константинова.
— Это я вам рассказал? — растерянно спросил он его.
— Нет, это я узнал от Никиты.
— Но как же, если он вам не сказал ни слова? По глазам, что ли?
— Это, так сказать, тайна фирмы, — улыбнулся Константинов. — Я ее раскрою, когда наш больной встанет на ноги. А сейчас, не теряя времени, расскажите нам все, что вы знаете об этой собаке. Именно с ней, по-моему, связана причина болезни мальчика.
