— Очень интересно, — вежливо похвалил я. Алкоголь исторически способствовал повышению во мне благожелательности. Хватало, правда, ненадолго. — Только нихрена не понятно. Где Кингжао с её кашлем — а где моя голова, в которую ты залез?
— Я решил бросить курить, — объяснил Гуолианг. — И подумал, что если выпить одну из тех таблеток, которые ты даёшь тем, кто хочет вступить в клан Ченг, у меня точно получится.
На мгновение повисла тишина.
А потом захохотала Дэйю.
Я впервые видел, чтобы Дэйю так смеялась. Аж пополам согнулась.
— Доктор Ченг, — простонала она. — Лечение от любых видов зависимости! Наркомания, курение, алкоголь! В свободное от приёмов время — гадание на картах и любовные привороты. С гарантией укладывает в постель любую женщину…
— А тебе завидно, что ли? — огрызнулся я. — Так заведи себе парня! Будет тебя регулярно укладывать в постель — глядишь, поспокойнее станешь.
Дэйю вспыхнула и замолчала. А я повернулся к Гуолиангу.
— Так, старик! Ещё раз. Ты решил бросить курить. Для этого выпил одну из тех таблеток, что лежат у меня в комнате. Курить не бросил — судя по тому, что сидишь тут с трубкой, — но словил приход. Так?
Гуолианг смотрел непонимающе.
— Начал видеть моими глазами, — нетерпеливо пояснил я, — после таблетки. Так?
Гуолианг, подумав, кивнул.
— Я дома уже больше двух часов. Мы здесь, на крыльце, торчим уже чуть ли не час! Почему ты мне ничего не сказал?
— Я рассказал теперь, — пожал плечами Гуолианг. — И что изменилось?
Н-да, действительно, ничего. Никаких преимуществ, которые мог бы приобрести от нахождения у себя в голове Гуолианга, я пока не видел. Скорее наоборот — подумал, что таблетки надо бы припрятать куда-нибудь подальше от старика. Почему-то не испытываю никакого желания демонстрировать свою жизнь чужому взгляду. Это первое. А второе — почему у Гуолианга это вообще получилось? Старик, конечно — личность загадочная, и приходы ловит регулярно без всяких таблеток. Но почему именно так?
В голове зашумело — сказывалась непривычность организма к алкоголю. Это в прошлой жизни мне такая доза была — что слону дробина, только взбадривала. А нынешнее тело семнадцатилетнего подростка-азиата развозило на глазах: последнюю фразу я произнёс вслух. Заплетающимся языком.
— Потому что это — твои таблетки. — Дэйю, похоже, удивилась моей непонятливости. — В них твоя кровь. А Гуолианг — шаман, умеющий видеть.
Она, судя по всему, не находила в этом явлении ровно ничего необычного. Ну, шаман, ну, умеющий видеть. Подумаешь. У Кианга, наверное, и не на такое насмотрелась… Я нахмурился, пытаясь поймать за хвост ускользающую мысль. В голове только что мелькнуло что-то важное. Я должен, обязан был подумать о чём-то! Обратить на что-то внимание. Но на что?
