Скоро дембель - Шимун Врочек

Капля сорвалась с потолка и со щелчком размазалась по бетону.

– Еще раз, – сказал человек в шинели. Голос у него был сиплый и отдавался эхом в пустоте подвала. Глаза светлые. Черные волосы с проседью. – Называете свои фамилия-имя, полных лет. Город и где работали. Все понятно?… Не слышу.

"Так точно", нестройно прогудел строй. Сейчас прикажет повторить, подумал Матвей. Наш военрук всегда приказывал. Добивался единого слитного рыка. С-сука. Придешь со смены, а он: ну, еще раз. Потом спрашивал: что, мало каши ели?

Вместо этого человек в шинели сказал:

– Начнем с тебя.

Худой паренек в серой майке и синих спецовочных штанах. От холода он сутулился и казался гораздо ниже своих метра семидесяти.

– Крашенич Гнат, – сказал паренек. – Город Визима. Бывший старший токарь на хтонической фабрике.

– Старший токарь? – человек в шинели заглянул в бумаги. Посмотрел на паренька. – У тебя же бронь?

Гнат пожал плечами. Лицо у него было детское, а руки – потемневшие, перевитые жилами. Взрослые. Ладони крупные, как лопаты.

– Я доброволец, – сказал Гнат. Лицо вдруг стало суровым. Недолго, на краткое мгновение – но этого было достаточно. Человек в шинели кивнул. Что-то записал в своих бумагах.

– Хорошо. Полных лет?

– Семнадцать.

Человек моргнул.

Проняло, понял Матвей. Даже его проняло… Строй загудел. Семнадцать было много. Да что там, много! До черта и больше.

– Разговорчики! – сказал человек. – Следующий.

– Борьянович Ингвар. Вышеград. Четырнадцать лет.

– Стасюк Гедимин. Лятницы. Четырнадцать лет.

– Кривин Матвей. Вышеград, – сказал Матвей. – Хтонический завод имени князя Гроднецкого. Логистик третьего уровня.

Понимающий гул "ооо!".

Человек в шинели смотрел на него очень внимательно. Еще бы. Специалистами такого уровня не разбрасываются. Железная бронь. Мозг дракона – вещь тонкая, здесь нужно работать на кончиках пальцев… Я и работал, подумал Матвей.

– Тоже доброволец? – спросил человек.

– Нет, – Матвею больше всего в жизни хотелось ответить «да». Но – нельзя. А если человек в шинели проверит информацию? Опять вернуться на эту каторгу? Да пошли вы со своим… имени Гроднецкого…

– Нет. Профнепригодность.

Человек в шинели сделал пометку в бумагах.

– Понятно. Следую… Нет, стоп. Отставить. Сколько лет?

«А вот теперь будет весело».

– Полных? Двадцать четыре.

– Сколько?!

"Вот это и значит: удивление". Строй загудел, как растревоженный улей. Человеку в шинели, несмотря на седину, исполнилось от силы лет двадцать.