Разборъ проэкта закона,
имѣющаго целью
установить безсрочную монополію въ пользу авторовъ, изобрѣтателей и художниковъ
>{1*}27 сентября 1858 года въ Брюсселѣ собрался конгрессъ, состоявшій изъ литераторовъ, учоныхъ, художниковъ, экономистовъ, и юристовъ всѣхъ странъ; цѣль этого конгресса составляло разрѣшеніе вопроса объ авторскихъ правахъ, о томъ, что въ настоящее время носитъ названіе интеллектуальной или литературной собственности.
Еще 15 августа г. де Ламартинъ прислалъ президенту конгресса письмо, слѣдующаго содержанія:
Парижъ, 15 августа 1858 года.
«Господинъ Президентъ, важныя (sic) и непреодолимыя препятствія лишаютъ меня возможности принять участіе въ конгрессѣ, на который вы меня приглашаете. Такое обстоятельство тѣмъ болѣе для меня прискорбно, что, въ качествѣ докладчика закона о литературной собственности во Франціи (въ 1841 г.), я серьозно занимался этимъ вопросомъ, доказательствомъ чему могутъ служить статьи, которыя я помѣщалъ объ немъ въ «Монитерѣ».
«Бельгіи, какъ странѣ по преимуществу интеллектуальной, приличнѣе всего взять на себя иниціативу въ такомъ вопросѣ, который представляетъ собою новый шагъ въ дѣлѣ развитія института собственности. Нѣкій софистъ сказалъ: Собственность — кража (La propriété c’est le vol). Установляя самую священную изъ собственностей — собственность интеллектуальную, вы отвѣтите этому софисту: она создана Богомъ, человѣкъ долженъ признать ее.
«Примите, Господинъ Президентъ, увѣреніе въ моемъ глубокомъ уваженіи».
«Ламартинъ».
Я выписываю это письмо изъ «Indépendance Beige» — 18 августа 1858 г.
Въ это время я только что пріѣхалъ въ Бельгію, куда долженъ былъ удалиться потому, что за сочиненіе «О правдѣ въ революціи и въ церкви>{2*}" меня приговорили къ трехлѣтнему тюремному заключенію. Такимъ образомъ г. де Ламартинъ плохо рекомендовалъ меня Бельгіи и предостерегалъ конгрессъ противъ моихъ софизмовъ. Г. де Ламартинъ бралъ на себя совершенно напрасный трудъ. Я не былъ на конгрессѣ, меня туда не приглашали. Все участіе мое въ этомъ дѣлѣ проявилось только въ статьѣ, помѣщонной мною въ одномъ небольшомъ еженедѣльномъ журналѣ, который въ то время былъ мало распространенъ, вслѣдствіе чего и статья моя прочтена была не многими. Никто на конгрессѣ не повторилъ моихъ доводовъ, никто даже не произнесъ моего имени, и тѣмъ не менѣе конгрессъ, единодушно стоявшій за собственность, отвергъ безсрочность литературной привилегіи.
