Вскоре после успешных наступательных боев дивизию, где служил Грибанов, приостановили на время, чтобы подтянуть резервы, а Грибанова послали учиться в разведывательную школу.
Он поехал теперь на восток в кабине полуторатонки. Небо перед ним было голубое. Сильно подался и осел снег, на полях обозначились бурые проталины. Но, отраженный в стекле кабины, все время виделся другой пейзаж — с черными пятнами пожарищ; они передвигались во время хода машины, напоминая ландшафты пустынь и как бы пытаясь накрыть собою всю землю.
Он достал и перечитал письмо брата: брат описывал все подробности. Участвуя во взятии Брянска, он выскочил со своими танками в район железнодорожного депо и увидел, что в их районе все сожжено, на месте их дома построены немцами блиндажи и дзот, а глубокая траншея огибает сад. Сосед справа, машинист Глумов, сказал ему, что мать и отца нашли обожженными около дома. «Знаешь, брат, как стоял я там, на том месте, все думал: нет страшнее памяти об ушедшем. Не езди туда, я едва опомнился…»
Капитан сложил и спрятал письмо; оно уже по сгибам протерлось, а все не могло сказать ничего другого. Когда среди учебы выбирался час досуга, он снова брался за письмо, его тянуло посмотреть на место, где был их дом и где он решил в будущем построить снова такой же, стать самому отцом и жить с женой среди детей и внуков.
Закончив ученье в школе, он все-таки поехал в Брянск. Вышел около разбитого вокзала и пошел по шоссе вниз, под уклон, к своей усадьбе. Издали увидел он место, где был дом, где был сад: дом сгорел, яблони все были вырублены, торчали высокие пни; рубили их, видно, под снегом.
Березки, которыми они с отцом еще в детские годы капитана обсадили участок, тоже были порублены. Две-три тоненькие гнулись на осеннем ветру, как прутики. Углом по двум сторонам сада тянулась глубокая траншея, она осыпалась кое-где, и через нее были намощены две доски. Капитан быстрым глазом разведчика заметил, что из колодца на старом месте берут воду: по глине наплескано. Подошел ближе — по траншее вьется из старого, немецкого еще дзота дымок.
Кто же живет в земляном этом дзоте? Капитан Грибанов спрыгнул в траншею и пошел по ней ко входу в дзот. Открыл дверь — темно, и в полутьме наклоняется к печи круглой, гладко причесанной седой головой женщина… мать!
Капитан задохнулся, шагнул вперед и спрашивает:
— Матушка, кто здесь живет?
Отвечает женщина:
— А вы кто такой?
— Тут темно, — говорит капитан, и голос у него дрожит, — выйдите во двор, поглядите.
