Эту унизительную для собеседника манеру Лиза знала давно и очень не любила, но сейчас она постаралась объяснить ее себе: Шебалин шел к полковнику и не мог отвлекаться беседами с Горбуновым.
— Ну как, закончили? — спросил Шебалин.
Инспектор артиллерии поднял голову, посмотрел на него и ответил:
— Заканчиваем. Вот сейчас акт подпишем. Не хотите взглянуть? — Он показал на длинный, сантиметров тридцать, осколок снаряда.
Шебалин взял, посмотрел, для чего-то постучал осколком по столу.
— И много так разрываются?
— Есть-таки. Крупные осколки очень. Вы сейчас откуда и куда?
— Возвратился после госпиталя к родным пенатам. Страшно счастлив. Просто не знал, что могу быть так счастлив.
Это уж было что-то раньше неслыханное, и Лиза покраснела.
— А ранение?
— Все зажило, как на собаке! — Шебалин рассмеялся. — В кишечнике что-то перешили заново. Ну-ка, товарищи… — посмотрел он в сторону кухни, где около костра повар жарил рыбу, неизвестно кем пойманную в Днестре, а ординарец командира полка резал хлеб, — в этом парке культуры и отдыха нет ли чего попить?
Какой веселый, какой просто веселый голос!
— Сейчас, товарищ подполковник. Эй, товарищ Тилямкин, неси-ка сюда квасу! — крикнул Горбунов.
Тилямкин, маленький, коренастый, с совершенно выгоревшими волосами под старой пилоткой, принес бутылку кваса, два стакана и поставил все на стол.
— Выпил бы сейчас не квасу, — сказал подполковник, — нужно бы лучшего в мире вина, вот что я хотел бы выпить.
— Да что с вами, Сергей Николаевич? Можно подумать, что с вами случилось нечто необычное!
— Оно и случилось! Я счастлив, говорю вам серьезно. Все мое — здесь!
Дальше Лиза не стала слушать, она пошла обратно по той же дорожке, где они только что проходили. Вот как бывает! Полчаса тому назад она и не знала, что приближается встреча, о которой она едва решалась думать, а сейчас у нее есть все: порукой этому то новое, что она услышала в его голосе.
Через несколько дней Лизу вызвал к себе начальник штаба полка.
— Ну вот, — сказал Лукин, когда она, приехав в полк, вошла в хату, где теперь был расположен штаб, — тут у меня есть распоряжение о вашем переводе… — Он как-то странно смотрел на Лизу, прямые черные волосы его были все так же гладко зачесаны на пробор.
Он подал Лизе конверт с ее фамилией и крупно написанным номером их полевой почты.
— И вот письмо вам.
Лиза покраснела, все лицо ее стало розовым и смущенным: она узнала почерк Шебалина.
— Спасибо, товарищ майор, — сказала она.
