«Друг — это серьезно. Вот как Джонни с Томом. У них полное доверие. А кому я могу рассказать про свою тайну?»
Пару недель назад Ричи играл с мамой в пинг-понг на заднем дворе лабораторного крыла. Стол поставил Каротти. Он обожал эту игру и научил ей Ричи. Правда, сейчас играли они редко, постоянно занимаясь своими делами. В тот раз мальчишка уговорил мать сыграть с ним пару партий. Лаура играла, мягко говоря, сносно, и большую часть времени Ричи бегал за шариком. Они уже раздавили два, и парень чувствовал, что третьему осталось недолго, а пока он будет бегать в офис за новой упаковкой, маме обязательно кто-нибудь позвонит, и она сбежит. И конечно, при следующей подаче она отбила шарик, отправив его в долгое путешествие по асфальтированной площадке заднего двора. Он проскакал до самого конца и провалился между прутьев решетки, закрывающей водосточную канавку, которая окружала выступавшую над землей крышу подземного ангара.
Он с досадой вздохнул и попытался дотянуться до шарика пальцами. Как назло, не хватало буквально сантиметра. Ричи лег на землю и попытался снова. Чтобы лучше рассмотреть шар, он прижался головой к бетонной плите, в которой была отлита канавка, и неожиданно для себя услышал песню. Кто-то пел чудесную мелодию, полную смысла и неописуемой красоты. Ричи замер и стал слушать. Песня шла прямо из камня, проникая то ли через уши, то ли через кости черепа, заполняя голову целиком. Тот, кто пел, звал своего друга. Он пел ему про то, как ему плохо в одиночестве, про то, как он хочет домой и что не может разделиться. Ричи не очень понимал, что такое разделиться, но сочувствовал неизвестному, потому что музыка не оставляла сомнений, что это для него очень важно, и певец страстно желает разделения.
Тут его взяла за плечо Лаура, которая уже несколько раз окликнула сына и, не получив ответа, поспешила к нему.
— Ричи, что ты там ищешь?
Он очнулся, и, оторвавшись от камня, посмотрел на мать.
— Мама, я… мне как будто показалось…
— Ричи, ты простудишь себе ухо, если будешь так делать. Оставь этот шарик. Звонил Джонни, они придут на ужин. Пойдем, подумаем, чем их накормить.
Ричи поплелся за матерью. Музыка не выходила у него из головы. Он быстро перекусил и ушел в свою комнату. Оставался всего месяц до конца каникул, и у него было несколько летних заданий, которые он не собирался переносить на следующий семестр.
С утра весь день он думал об этом загадочном подземном певце. После занятий Ричи сразу же помчался на то же место, и, прислонив ухо к камню, снова услышал волшебную мелодию. Он все слушал и слушал, удивляясь, как это можно петь одновременно звуки, слова, образы и ощущения. Он сам не заметил, как начал петь в ответ. Он пел, не открывая рта, и чувствовал, что его слышат. Он пел о том, что хочет познакомиться с неизвестным, что хочет помочь ему, но не знает как. И тот ответил. Он рассказал, что заперт не по своей воле, что не знает, где он и как ему вернуться домой. Он пел, что должен сделать то, чего не хочет делать, чтобы попасть назад. Ричи слушал и не знал, что ответить. Он даже не знал, где находится его новый друг, и тем более не знал, где его дом. У него начало болеть ухо. Ричи очнулся и обнаружил, что уже стемнело. Он отправился домой, а ночью проснулся от сильной боли. Мать была права, он простудился. Следующие несколько дней он провел в постели. Ухо болело страшно, но даже несмотря на боль, он не мог выбросить из головы эту музыку. Сразу после ухода врача, который подтвердил, что воспаление снято, он побежал к бункеру.
