— Возвращайся, любимый, — поцеловала Рита Сэма в щеку.
*
Мужской разговор был более динамичен и касался извечных семейных ценностей.
— Я на работе уже прописался, копец! Привет, я Мирон! — лишь на секунду повернулся, чтобы представиться, крепкий мужчина в распахнутой рубашке с коротко подстриженными волосами, и снова продолжил втолковывать что-то своему товарищу, сидевшему на барной стойке с бутылкой пива.— Домой прихожу — спать валюсь, сил вообще ни на что не хватает, братуха. Хочу Светке на день рождения мобиль купить. Розовый. А она на меня ещё за это и сердится, прикинь? Что я стал меньше времени ей уделять. Но я не обращаю внимания, скажу я вам, я упираюсь и делаю. Теперь-то ты меня понимаешь?
У него чуть заплетался язык, как у выпившего, но в целом Мирон выглядел вполне себе бодрым.
— Нипель, — подал Алексу руку сверху вниз худощавый парень с острыми скулами и хмельными глазами и снова обернулся на Мирона. — Не, не понимаю, друган! Зачем ты так ради неё убиваешься? Я же вижу, что ты же вообще с работы не вылазишь. Я бы уже давно коньки отбросил. Ты же в прошлом месяце сколько объездил?
Этот даже немного приплясывал плечами, хотя музыка была гораздо спокойней.
— Четыреста двенадцать точек за месяц, братуха, прикинь!
— Четыреста двенадцать?! Да ты дебил, ты че себя расходуешь то так быстро? Четыреста двенадцать! Тормозни, друган! Светка это оценит, думаешь? — и Нипель сделал несколько глубоких глотков из бутылки.
— Оценит! Еще как оценит! Я почти накопил. После приезда подарю, братуха. Но есть ещё кое-что — я пока молчок про мобиль, ничего ей не говорю, только вам. И вы молчите тоже. Вот когда мы на Берег приедем, я ей об этом расскажу. Заценили мысль? Она, как узнает про сюрприз, весь отпуск меня облизывать будет, я тебе говорю, братуха! В предвкушении подарка, ну и чтобы меня отблагодарить, конечно. Ну как? Круто я задумал? А если наш общий знакомый свою отпустит с нами, то я знаешь чё? — он понизил голос, но было слышно, — я их уговорю на троечку без вопросов!
— С м-м и м-м? — удивлённо промычал Нипель, запикивая имена.
— Да, да, и я вместе с ними, братуха! — счастливо засмеялся Мирон, поглаживая намечающийся живот и наливая себе в рюмку виски.
— И что, снова не расскажешь, как было? — сурово подкинул дровишки в костерок разговора молчаливый Сэм.
— Не-а! — оскалил Мирон зубы в усмешке.
— А чё так?
— Да меньше знаешь, крепче спишь, Сэм!
— Не понимаю этого, — развел руками Нипель и допил бутылку пива. — Что такого-то — пацанам рассказать о своих половых подвигах? Сейчас же рассказываешь! Кого стремаешься ты, друган? — он почему-то вопросительно посмотрел на Алекса, который с каждой минутой все больше проваливался в ватную перину индийского гашиша и уже мало чего понимал.
