Но постепенно снаряды стали ложиться все ближе и ближе к борту подводной лодки. Шелест и свист пролетающих над нами немецких снарядов стали уже различимы на слух. Такой фейерверк больше не сулил ничего хорошего, — пора было отходить. Вскоре мы окончательно попали в «вилку» и были вынуждены погрузиться.
Артиллеристы, быстро развернув пушку на место, закрепили ее талрепами, заткнули ствол пробкой и вместе с верхней вахтой, как горох, посыпались в боевую рубку…
Подводная лодка с быстро нарастающим дифферентом пошла на глубину. Я остался в боевой рубке и ясно слышал, как совсем рядом рвались крупнокалиберные снаряды. Но они были уже не опасны: нас прикрывала все увеличивающаяся толща воды — лучший защитник от бомб и артиллерийских снарядов.
В течение двух часов, укрываясь от возможной погони, мы шли под водой, а когда убедились, что наверху ничего не происходит, всплыли и пошли под дизелями.
Стояла прекрасная темная ночь. Я осмотрел горизонт и, убедившись, что поблизости нет ничего подозрительного, спустился с мостика в центральный пост, чтобы составить текст радиограммы по результатам разведки и артобстрела Ялтинского порта. На мостике вместе с верхней вахтой остался комиссар.
Не успел я вызвать к себе шифровальщика Лысенко, чтобы передать ему текст, как увидел буквально скатившихся в центральный пост наблюдателей, доктора, вахтенного командира, а за ними и комиссара — он спустился последним, быстро захлопнул за собой тяжелую крышку рубочного люка и тут же наглухо ее задраил.
— Слева за кормой два торпедных катера, — сообщил он мне, выглянув из боевой рубки.
В это время акустик Ферапонов подтвердил его слова:
— Слышу шум винтов двух катеров.
Едва комиссар оказался в центральном посту, первая серия глубинных бомб разорвалась в непосредственной близости от корпуса корабля. Все отсеки тотчас погрузились в темноту. Когда включили аварийное освещение, мы смогли хотя бы различать контуры приборов и силуэты людей. Подводный корабль пошел самым малым ходом, все соблюдали полнейшую тишину.
Когда торпедные катера стали выходить в повторную атаку, мы хорошо слышали нарастающий шум их винтов. Каждому казалось, что они проходят точно над подводной лодкой и сбрасывают глубинные бомбы прямо над нами. По мере погружения внутреннее беспокойство у моряков нарастало. Вскоре повторная серия мощнейших подводных взрывов опять вырубила батарейные автоматы — подводная лодка вновь погрузилась в темноту.
