Оглушающий грохот заставил нас вздрогнуть. Мы скорее ощутили, чем увидели пепельный язык пламени, который вырвался из дула. Обратная воздушная волна разбросала наши волосы и прикрыла веки. Корпус подводной лодки судорожно дернулся, и в обе стороны по воде пошла мелкая рябь. Мы настороженно притихли, ожидая вспышки и звука разрыва на берегу. Прошли, быть может, доли секунды, а комендоры уже проворно зарядили орудие для нового выстрела. И не дожидаясь результата, за первым снарядом последовал второй, третий… Стреляные тяжелые гильзы падали на палубу, подпрыгивали и со звоном скатывались за борт[25].
Раскаты артиллерийских снарядов беспощадно разорвали вечернюю тишину города. По всему Ялтинскому порту то тут, то там разрывались наши снаряды. Наконец, в порту разгорелся пожар, а потом в воздух на большую высоту взвился столб ослепительного пламени, вызвав многочисленные одобрительные возгласы команды.
— Накрытие! — доложил лейтенант Егоров.
Громоподобные выстрелы пушки, лязг замка, команды управляющего стрельбой, звон дымящихся гильз, падающих на стальную палубу, — все слилось в едином победном громе.
— Молодцы! Ну совсем как на учении! — восторженно отозвался комиссар, перекрикивая сплошной гул.
После того как снаряды из артиллерийских кранцев были израсходованы, темп стрельбы несколько замедлился: теперь снаряды подавали из артиллерийского погреба, расположенного в центральном посту.
До центрального поста звуки выстрелов почти не доносились, однако при каждом выстреле стальной подволок второго отсека, над которым крепилось орудие, вздрагивал так сильно, что от него в разные стороны отлетали большие куски изоляционной пробки.
Тусклый свет мерцающих электрических лампочек слабо подсвечивал сосредоточенные лица матросов и старшин, находившихся у артиллерийского погреба, элеватора и в проходах центрального поста. Было видно, что даже в такой сложной боевой обстановке самые непривычные и резкие движения они совершали плавно и несуетливо. Все было подчинено одному стремлению: как можно быстрее и без проволочек подать снаряды на палубу…
Город сперва был затемнен, и немцы молчали. Но вот на берегу тревожно замелькали огоньки. Через некоторое время мыс Айтодор озарился отблесками артиллерийских вспышек. С мыса Никитина также ударили мощные береговые батареи. Огни артиллерийских орудий сверкали как молнии. Первые снаряды упали в море далеко за нами, поднимая в воздух огромные султаны пенящейся воды. Беспламенные снаряды, которые мы использовали, порядком спутали расчеты немцев: из-за слабых вспышек нашего орудия они посчитали, что мы значительно мористее, чем находились на самом деле.
